Камчатская тётушка

 

e-mail: kotlarskiy@gmail.com

Тел. +7(916)680-62-61

+7(495)631-01-28

 

 

 

Юрий КОТЛЯРСКИЙ

 Семейная комедия в 2-х действиях

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

 

Тётя Нюша, дама преклонного возраста

Супруги:

Михаил, 35 – 40 лет

Мария, ок. 35 лет

Их дети:

Игорь, 13 лет

Элла, 12 лет

 

 

Действие первое

 

Гостиная московской квартиры. Из обязательных атрибутов – пианино, диван, обеденный стол, несколько стульев. Остальное – на усмотрение постановщиков. На сцене все действующие лица, за исключением тёти Нюши, гостьи с Камчатки. Время – около шести часов вечера. Дети и Мария сидят на диване, Михаил стоит около обеденного стола.

 

МИХАИЛ (бросая взгляд на часы). Самолёт приземлился примерно два с половиной часа назад, полагаю, ждать осталось недолго. Минут через пятнадцать-двадцать следует ожидать звонка в дверь. Если, конечно, с тётей Нюшей ничего не случится по дороге.

МАРИЯ. А что с ней может случиться?

МИХАИЛ. Какой-нибудь казус. Например, перепутает адрес и окажется в другом конце города. Или таксист начнёт кружить по городу, чтобы слупить побольше денег. Недавно по телевизору показали одного такого. Воспользовался тем, что иностранец впервые в Москве и заломил десять тысяч за дорогу от аэропорта до гостиницы, при том, что красная цена была не более тысячи. Ну, может, чуть больше.

МАРИЯ.  Надеюсь, не долларов?

МИХАИЛ. Слава богу, рублей.

МАРИЯ. С тётей Нюшей такие фокусы не пройдут. Она коренная москвичка,  хоть и живёт на Камчатке, и знает Москву не хуже нас с тобой. Кроме того, я её предупредила, чтобы не брала такси, а воспользовалась аэроэкспрессом. Так и быстрее, и дешевле, да и надёжнее. Надеюсь, она воспользуется моим советом.

ЭЛЛА. А почему тётю Нюшу зовут тётей Нюшей? Это от слова Нюра?

МАРИЯ. Нет, девочка, это уменьшительно-ласкательное от слова Анна. Но мама всегда звала её Нюшей. И меня приучила. Оно тебе чем-то не нравится?

ЭЛЛА. Нет, отчего же. Просто немного непривычно.

МАРИЯ. Привыкай! Лично ей это имя нравится. Так что обращайтесь к ней — тётя Нюша – не ошибётесь.

МИХАИЛ. И всё-таки надо было встретить её в аэропорту. Что ни говори, пожилая женщина, более двадцати лет не была в Москве…

МАРИЯ. Если быть точным, двадцать четыре. А Москва за это время так изменилась!

МИХАИЛ. Тем более.

МАРИЯ. Ты же знаешь, я предлагала, но она заупрямилась и категорически запретила её встречать. Сказала, что превосходно доберётся без чьей-либо помощи, что у неё совсем небольшой багаж, и что вообще она хочет вспомнить молодость и убедиться, что не забыла город.

МИХАИЛ. Н-да, когда и вспоминать молодость, как не в старости.

ЭЛЛА. Мама, а она твоя родная тётя?

МАРИЯ. Нет, девочка, она жена дяди Яши.

ЭЛЛА. А кто такой дядя Яша?

МАРИЯ. Дядя Яша родной брат моей мамы, вашей покойной бабушки Кати. (К детям.) Вы ещё помните бабушку?

ЭЛЛА, ИГОРЬ (дружно). Конечно, помним!

МАРИЯ. Ну вот. А дядю Яшу и тётю Нюшу вы не можете помнить, потому что они уехали в Петропавловск задолго до того, как вы родились.

ИГОРЬ. А почему вы не уехали?

МАРИЯ. Потому что нас с мамой никто не звал. А тёте Нюше и дяде Яше предложили интересную работу в Петропавловске-Камчатском. Такое бывает.

ЭЛЛА. А в Москве у них была неинтересная работа?

МАРИЯ. Я бы так не сказала. Но в Петропавловске намного лучше. Например, дяде Яше предложили пост заместителя министра строительства. По сравнению с должностью главного инженера проекта это серьёзное повышение. Как было не согласиться! Ведь он отличный строитель. От таких предложений не отказываются.

ЭЛЛА. А тётя  Нюша?

МАРИЯ. Ей тоже предложили прекрасное место: должность директора престижной гимназии, лучшей на Камчатке. Она ведь по образованию педагог.

ЭЛЛА. Педагог! Всего-то! У нас таких педагогов целая школа.

МАРИЯ. Ошибаешься, девочка! Да будет тебе известно, что тёте Нюше в своё время было присвоено почётное звание Заслуженный учитель России, что за свою жизнь она написала три учебника по литературе для средних и старших классов, что на её открытые уроки стремились попасть учителя словесности со всей страны.

ЭЛЛА. Подумаешь!

МАРИЯ. Ты просто не понимаешь, что говоришь. Тебе бы её заслуги.

ЭЛЛА. А я никогда не буду учителем русского языка и литературы.

МАРИЯ (слегка возбуждаясь). Вот это ты справедливо заметила. Для того чтобы стать учителем русского языка и литературы, тебе нужно в разы больше читать, чем ты читаешь сейчас. Сколько книг ты прочла за лето? Одну? Две? Или вообще ни одной? Молчишь? То-то и оно. А какие отметки у тебя за диктанты и сочинения? Три – четыре, три – четыре. Стыдно сказать!

ЭЛЛА. Ну и что? Другие вообще не вылезают из троек.

МАРИЯ. Нашла с кем равняться! Ты себя ещё с двоечниками сравни.

МИХАИЛ. Ну-ну, спокойней. Нашли время затевать дискуссию. Все дети кем-то когда-то становятся. И Элла тоже найдёт себя.

МАРИЯ. Надеюсь, хотя не вполне уверена, судя по её скромным достижениям в школе.

ИГОРЬ. А чем они сейчас занимаются? Дядя Яша строит, а Тётя Нюша по-прежнему преподаёт?

МАРИЯ. Нет, несколько лет назад оба вышли на пенсию. Они уже старенькие.

ИГОРЬ. Так отчего бы им не вернуться в Москву?

МАРИЯ. Представь себе, не хотят. Там ведь такая природа, что дух захватывает.

ИГОРЬ. Ну и зря.

МАРИЯ. Кому как. Бывает, люди так прикипают к какому-то месту, что ни на какие коврижки не променяют. Вот и они прикипели к Камчатскому краю.

ЭЛЛА. Стало быть, тётя Нюша приезжает к нам в гости?

МАРИЯ. Не совсем так. Вернее, и да, и нет. Конечно, она очень хочет повидать своих внучатых племянников, то есть, вас, дети, ну и нас с папой тоже. Но если я её правильно поняла во время телефонного разговора, в Москве у неё есть ещё какое-то дело. Во всяком случае, могу сказать, что я очень рада её приезду.

ИГОРЬ. Мам, а дядя Яша хороший человек?

МАРИЯ (успокаиваясь). Замечательный! И очень добрый. Тётя Нюша более жёсткая, точнее, строгая. Но справедливая. А дядя Яша – воплощённая доброта. Они с мамой так дружили и так любили друг друга! Дядя Яша часто приходил к нам в гости и всегда дарил мне какую-нибудь игрушку. А уходя, незаметно для мамы совал мне в карман или в ладошку деньги на мороженое или просто так, на моё усмотрение. Иногда их хватало даже на то, чтобы купить целый торт. И тогда мы с подружками запирались тайком от родителей у кого-нибудь дома и съедали его весь без остатка.

МИХАИЛ. А дурно вам после этого не было?

МАРИЯ. Случалось. Мама тогда ещё удивлялась: чего это я так часто бегаю в туалет. К счастью, всё плохое со временем забывается, а всё хорошее остаётся в памяти. Так что дядя Яша до сих пор мой самый любимый дядя.

ИГОРЬ. Почему же он остался дома, а не поехал с тётей Нюшей?

МАРИЯ. Ему здоровье не позволяет, ноги стали отказывать. В противном случае, он бы непременно приехал. Кстати, дети, тётя Нюша, как вы понимаете, тоже весьма пожилой человек. Поэтому прошу с должным уважением отнестись к её почтенному возрасту, не топать, не шуметь, особенно, когда она решит прилечь отдохнуть. Вы меня поняли?

ИГОРЬ. Поняли. А где она будет жить? Здесь, в гостиной?

МАРИЯ. Ну нет, гостиная останется для общего пользования, общения, праздничного обеда. (Переглядывается с мужем, Игорю.) Мы с папой посоветовались и пришли к выводу, что лучше всего ей подойдёт твоя комната.

ИГОРЬ (опешив от неожиданности). Т-то есть как? А я куда?

МИХАИЛ. А ты на эти дни переедешь к сестре. У неё комната больше, чем у тебя. Вам будет вполне комфортно. Тем более, что тётя приезжает всего на несколько дней. Ну да, придётся немножечко потерпеть. Ничего страшного.

ИГОРЬ. Я не согласен. Почему обязательно отдавать тёте мою комнату? Лучше подселить её к Элле. У неё и комната больше моей.

МАРИЯ. Постыдился бы, Игорёк! Тётя Нюша старая женщина, ей нужен покой и, разумеется, отдельная комната. Конечно, мы могли бы снять ей номер в гостинице, но это бы означало, что нам не доставляет удовольствия видеть её у себя дома. Она умная женщина и сразу поймёт намёк. Представляю, что она сказала бы дяде Яше, вернувшись домой? И что подумал бы о нас дядя. Стыд и позор! Нет, такого мы себе позволить не можем! Мы её примем как самую дорогую гостью и окажем самое радушное гостеприимство. Поэтому, Игорёк, я тебя очень прошу не спорить и пожить  несколько дней в одной комнате с Эллой. Тебя не убудет.

ИГОРЬ. С девчонкой?

МИХАИЛ. Не с девчонкой, а с родной сестрой.

ИГОРЬ. Всё равно не хочу. Очень она мне нужна!

ЭЛЛА (возмущённо). Это ты мне не нужен! Мама, я не хочу, чтобы он переезжал ко мне. Давай лучше снимем ему номер в гостинице.

ИГОРЬ. Что ты сказала?

ЭЛЛА. Что слышал. Не хочешь дома, живи в гостинице.

ИГОРЬ. Сама поезжай в гостиницу. Ладно, так и быть, перееду. А тебе не стыдно будет жить в одной комнате с мужчиной?

ЭЛЛА. Какой ты мужчина!

ИГОРЬ. Какой-никакой, а мужчина!

ЭЛЛА. Скорее, я женщина, чем ты мужчина.

ИГОРЬ. Это почему?

МАРИЯ. Дети, дети, немедленно перестаньте пререкаться. Будет так, как мы с папой решили, и никаких возражений. Поняли?

ЭЛЛА. Поняли.

ИГОРЬ. Вечно мне не везёт.

ЭЛЛА. Если бы я к тебе переехала, тебе бы ещё больше не повезло.

МИХАИЛ. Прекратите, наконец, перебранку?  Мы обязаны встретить тётю как самого близкого человека, и сделать всё, чтобы она чувствовала себя у нас не как в гостях, а как дома.

ИГОРЬ. Да-а, так вот и получается, что тётя будет чувствовать себя как дома, а я – как в гостях.

МАРИЯ. Что ты сказал? Так-то ты встречаешь дорогого нам человека?! И тебе не стыдно? (Мужу.) Кого мы только растим? Мало того, что он ничего не делает по дому, даже свою постель оставляет неубранной, мало того, что до сих пор не в состоянии выгладить собственные брюки, чёрт знает как чистит обувь, мало того, что его успехи в школе оставляют желать лучшего (к дочери), как и твои, кстати, так он ещё и вознамерился отравить пребывание моей любимой тёти в Москве.

ИГОРЬ. У тебя дядя любимый.

МАРИЯ. Ещё огрызается. Она моя любимая тётя уже потому, что она жена моего любимого дяди.

ЭЛЛА. Мама, но, нам с Игорьком в одной комнате будет и правда не очень комфортно.

МАРИЯ. Не очень комфортно! Набралась умных слов! Потерпите. Твоё дело учиться, учиться и учиться, пока не станешь как минимум хорошисткой по всем предметам. Мы и так освободили тебя от всех домашних обязанностей.  Небось, забыла, когда последний раз мыла посуду.

ЭЛЛА. Вчера мыла.

МАРИЯ. Спасибочки! Лучше б уж не бралась. После тебя пришлось её перемыть. Я спрашиваю, когда ты последний раз не споласкивала посуду, держа её двумя пальчиками, а помыла по-настоящему, с губкой и гелем, чтобы она хрустела, чтобы её приятно было взять в руки.

ЭЛЛА. Как могу, так и мою.

МАРИЯ. А надо не как могу, а как положено. Воспитываешь вас, воспитываешь…

ИГОРЬ. Значит, плохо воспитываете.

МАРИЯ. Мы плохо воспитываем! (Мужу.) Слыхал? Как тебе нравится?! Вмешайся же, наконец! Или ты считаешь, что к тебе его слова не относятся?

МИХАИЛ. (Сыну.) Ты не имеешь права так грубо разговаривать с матерью?

ИГОРЬ. А она со мной – вежливо?

МИХАИЛ. Она – мать, и не тебе судить о её поведении. Вот когда заимеешь собственных детей, тогда и воспитывай. Но до того счастливого времени тебе ещё предстоит закончить школу, поступить в университет, отучиться, поступить на работу и много чего сделать другого, чтобы стать самостоятельным человеком.

МАРИЯ. Ты до сих пор даже не умеешь культурно вести себя за столом. То чавкнешь, то сунешь палец за щёку, чтобы выковырять еду, то капнешь супом на скатерть. Сколько вас ни учи – всё бестолку.

ИГОРЬ. Главное – не быть дураком, а всё остальное – мелочи.

МАРИЯ. Ничего себе мелочи! Да знаешь ли ты, что из-за таких, как ты говоришь, мелочей тебя ни в один приличный дом не пригласят на обед.

ИГОРЬ. И не надо. Буду ходить на ужин.

МАРИЯ (мужу). По-моему, это уже слишком.

МИХАИЛ. Да, запустили мы с мамой ваше воспитание: и твоё, Игорь, и Эллы. Разве можно так разговаривать с родителями?

ИГОРЬ. Нормально разговариваем.

МИХАИЛ. Ты считаешь нормальным огрызаться на каждое замечание? Мы вам слово, вы — два.

ИГОРЬ. Я не огрызаюсь, я всего лишь высказываю собственную точку зрения.

МИХАИЛ. Эх, надо бы тебя выпороть, как в старые добрые времена.

ИГОРЬ. Ну и выпори. Снять штаны?

МИХАИЛ. Узнаю сову по полёту, красна молодца по соплям. Так и напрашивается на ремень. Может, и впрямь попробовать.

МАРИЯ. Не смей трогать ребёнка. Тем самым ты только докажешь свою педагогическую беспомощность.

ЭЛЛА. Вот именно.

МИХАИЛ. Ты-то, коза, куда?

ЭЛЛА. Я не коза.

МИХАИЛ. Ещё как коза. Елена Николаевна, твой преподаватель по академическому вокалу, жалуется, что ты плохо готовишься к занятиям. Не поёшь, а блеешь. Ты хоть знаешь, во что нам обходится каждый такой урок? С ума сойти! Или финансовая сторона тебя не волнует?  (Элла молча пожимает плечами.) Впрочем, о чём я говорю! Естественно, не волнует. Ты же выше материальных проблем нашей семьи. Порхаешь, как бабочка в весеннем саду. В конце концов, не хочешь заниматься – так и скажи.

ЭЛЛА. Не хочу. Я давно говорила, что не люблю академический вокал. И вообще не хочу заниматься пением.

МИХАИЛ. Это ещё почему?

ЭЛЛА. Потому что у меня средние вокальные данные.

МИХАИЛ. Так-таки средние?

ЭЛЛА (передразнивает). Так-таки средние!

МИХАИЛ. Очень средние?

ЭЛЛА. Совсем никакие.

МИХАИЛ. Вот и чудесно! Отменяем уроки. Завтра же звоню Елене Николаевне и ставлю её в известность. Полагаю, её не слишком огорчит наш отказ. Продолжай блеять козой. Никто тебя насильно заставлять петь не будет.

МАРИЯ. Нет будет!

МИХАИЛ. Зачем? Если девочка считает, что у неё нет вокальных данных, не вижу смысла принуждать её заниматься пением? Пусть займётся гимнастикой, рисованием, танцами, наконец, или подыщет себе любое другое дело, которое окажется ей более по душе.

МАРИЯ. Исключено! Элла должна продолжить занятия.

МИХАИЛ. Но если, как она утверждает, у неё нет способностей.

МАРИЯ. И ты поверил? Да она просто ленится, не хочет тренировать дыхание и всё остальное. Бесталанных людей не бывает. Талант есть у каждого, только одни находят в себе силы его развить, а другие сдаются при первых трудностях или банально ленятся. Вот она (жест в сторону Эллы) относится к числу последних. Но я заставлю тебя трудиться в полную силу.

ЭЛЛА. А если я по-прежнему буду блеять козой?

МАРИЯ. Нет, милая, ты у меня соловьём запоёшь. Уж я постараюсь. О, господи, дети, милые, как же с вами непросто!

ЭЛЛА. Да-а. с вами, думаете, просто? Ещё как нелегко.

МИХАИЛ. Это почему же вам нелегко?

ИГОРЬ. Потому что вы всё учите… учите…

МИХАИЛ. А ты хотела бы жить, как Маугли в джунглях? Представляю, кем вы станете, если мы с мамой перестанем заниматься вашим воспитанием.

ИГОРЬ. А вы попробуйте.

МАРИЯ. Размечтался. Нет, мы будем от вас требовать всё то, что требует любой родитель от своих детей, пока вы полностью не станете взрослыми. А до тех пор будьте любезны слушаться отца с матерью. Что замолчали?

ИГОРЬ. А что сказать?

ЭЛЛА. Всё равно не люблю вокал.

МАРИЯ. Полюбишь, ещё как полюбишь под моим чутким руководством. Отныне я лично буду контролировать каждое твоё занятие. Ты ещё запоёшь, как Монсеррат Кабалье. (Мужу.) А вообще, необходимо обратить более пристальное внимание на их духовное воспитание. Школа – школой, но и духовная сторона имеет не меньшее значение.

МИХАИЛ. Дело не только в ней.

МАРИЯ.  А в чём?

МИХАИЛ. Заелись наши детки, вот что скажу. Привыкли, что мы оплачиваем любую их прихоть и не спрашиваем отчёта. Не то что в Америке… Там дети с младых ногтей учатся зарабатывать на жизнь своим трудом. Они не отдыхают в каникулы, как вы, на курортах и в оздоровительных лагерях, а разносят почту, трудятся на автозаправках, продавцами и грузчиками в магазинах и ещё бог знает где за пару долларов в день. По-настоящему ценит деньги лишь тот, кто зарабатывает их собственным трудом. Такой трижды подумает, прежде чем потратить хоть доллар на личные нужды. Иными словами, учится вести счёт деньгам. Говорят, что даже дети Рокфеллера трудятся в свободное время ради карманных денег. А уж у Рокфеллера их побольше, чем у нас с вами.

ИГОРЬ. Намного?

МИХАИЛ. Тебе и не снилось.

ИГОРЬ. Я бы не отказался быть сыном Рокфеллера! Может, тогда и я бы пошёл работать.

МИХАИЛ. Не повезло тебе с папой, извини. (Марии.) Вот и внушай им добрые чувства. До сих пор я полагал, что достаточно хорошо знаю своих детей, но, как видно, ошибся.

МАРИЯ. Мы оба ошиблись. (Прислушивается.) По-моему, звонят.

Все замолкают, прислушиваясь.

МИХАИЛ. Нет, показалось. (Снова смотрит на часы.) Хотя, конечно, пора бы тёте уже и объявиться.

МАРИЯ. Считай, что нам повезло. В таком состоянии  гостей не встречают, тем более близких родственников, тем более жену моего любимого дяди. Представляете, какое бы мы произвели впечатление, и что бы она рассказала дяде Яше, увидев, как мы тут конфликтуем друг с другом. Нет, этого ни в коем случае нельзя допустить. Поэтому мы обязаны… Мы обязаны…

МИХАИЛ. Говори быстрее, вот-вот раздастся звонок. Что ты предлагаешь?

МАРИЯ. Не торопи. Надеюсь, я успею сказать то, что хочу. Так вот, я предлагаю с данного момента и до конца её пребывания в Москве, — а это всего несколько дней, не так уж и трудно, — отставить в сторону все разногласия и начать вести себя так, как ведут себя родители и дети в образцовой семье.

ИГОРЬ. Не понял?

МАРИЯ. Чего же тут непонятного. Во-первых, ты без возражений уступаешь тёте Нюше свою комнату и делаешь это так, словно она оказывает тебе честь, а не корчишь недовольную физиономию. Тем более что никаких других вариантов всё равно нет и не будет. Понял?

ИГОРЬ (недовольно). Понял.

МАРИЯ. Очень прошу тебя: будь умницей.

ИГОРЬ. А если у меня случайно перекосится лицо?

МАРИЯ. С чего его должно перекосить? Держи себя в руках и помни, что тётя не только заслуженный педагог, но и тонкий психолог. За пятьдесят с лишним лет преподавания она так научилась читать по лицам, как не прочтёшь ни в одном учебнике психологии. Представь себе, что это не мы с Мишей, а вы с Эллой пригласили тётю в гости и до смерти рады её приезду. И тогда всё станет на свои места. Ну, пожалуйста, сделай, как я прошу.

ИГОРЬ. Так и быть, постараюсь.

МАРИЯ. На всякий случай давай прорепетируем этот момент. Представь себе на минуту, что я тётя Нюша.

ИГОРЬ. Какая ты тётя!

МАРИЯ. Условно. Это всего лишь репетиция. Включи воображение. Включил?

ИГОРЬ. Ну.

МАРИЯ. Я правильно поняла, что «ну» означает, что ты включил воображение?

ИГОРЬ. Ну да.

МАРИЯ. Чудесно! Итак, мы с тётей Нюшей входим в гостиную и  говорим…

ИГОРЬ. Совсем запутался. Кто говорит: ты или тётя Нюша?

МАРИЯ. Какая разница? В данном случае, я говорю как мама.

ИГОРЬ. А тётя Нюша?

МИХАИЛ. А тётя Нюша пока молчит. Просто мама выступает в двух лицах одновременно. Чего же тут непонятного? Мы как бы проигрываем появление тёти.

МАРИЯ. Вот видишь, папа понял. Пойми и ты.

ИГОРЬ. И что я должен делать?

МАРИЯ. Я как мама говорю: «Дети, это тётя Нюша из Петропавловска-на Камчатке. Поздоровайтесь с ней!»  Ну, что стоишь?

ИГОРЬ. А что делать?

МАРИЯ. Как что? Броситься навстречу гостье, обнять её, выразить свою радость, поздравить с приездом. Бросайся же, наконец, как будто перед  тобой тётя Нюша!

ИГОРЬ (бросается обнимать мать с наигранно-радостным возгласом, чуть не сбивая её с ног). Здравствуйте, тётя! Очень рад! Меня зовут Игорь!

МАРИЯ (осторожно отстраняя Игоря от себя). Не столь восторженно, мальчик. Аккуратней, пожалуйста! Так недолго свалить тётю на пол. Не забывай, что перед тобой пожилая женщина.

ИГОРЬ. Но ты-то не пожилая.

МАРИЯ. Но обнимал-то ты тётю! Хоть и в моём лице. А она женщина слабая, в возрасте.

Ты должен просто, но приветливо сказать: «Здравствуйте, тётя! Мы так рады вас видеть! Как долетели?» И при этом мягко и дружелюбно обнять. Понял? (Игорь кивает головой.) Если понял, то… ну, давай!

ИГОРЬ (еле обнимая, через силу). Здравствуйте, тётя! Мы так рады вас видеть!

МАРИЯ. Уже кое-что. Но постарайся произнести эту фразу более сердечно. Не столь формально.

ИГОРЬ. Ну, произнёс. А потом

МАРИЯ. А потом я спрошу, не желает ли она отдохнуть с дороги. Тётя несомненно устала и захочет прилечь на полчасика. И тогда ты с доброжелательным выражением на лице – слышишь, доброжелательным! — предложишь ей свою комнату. Вот и всё.

МИХАИЛ. Просто, как морковка. Любому человеку приятно, когда ему оказывают услугу не по принуждению, а по велению сердца.

МАРИЯ. В таком случае, прорепетируем последний раз. Я и тётя Нюша входим в гостиную. Я знакомлю вас с тётей, и ты… и ты… Ну что ты опять застыл, обнимай меня…, то есть тётю. Но не так бурно, как в первый раз. Я жду.

ИГОРЬ (кое-как обнимает мать). Здравствуйте, тётя! Мы так рады вас видеть!

МАРИЯ. О, господи! Лучше у тебя, видимо, всё равно не получится. Затем я спрашиваю тётю: «Тётя Нюша, вы, наверное, устали с дороги? Не хотите ли отдохнуть, прилечь на полчасика? А она: «Да, я бы не возражала. А где у вас можно поместить вещи и отдохнуть?» И снова я: «Вот Игорь хотел бы предложить вам свою комнату. Вы не будете возражать?»  И тут в разговор с радостным выражением на лице вступаешь ты и говоришь: «Да, я хотел бы предложить свою комнату. Вы не против?» Тётя, конечно, соглашается, и ты провожаешь её в свою комнату, вот и всё. Повтори! (Подбадривает.) Ну же, ну!

ИГОРЬ (через силу). Позвольте вам предложить мою комнату. Вы не против?

МАРИЯ (смиряясь с неизбежным). Мог бы произнести и с большим энтузиазмом. Ладно, сойдёт.Спасибо, мой мальчик!

МИХАИЛ. Уверен, при появлении тёти он произнесёт эту фразу как следует. Постарайся, малыш?

ИГОРЬ. Постараюсь.

ЭЛЛА. А меня вы не забыли?

МАРИЯ. Как можно! К тебе у меня будет особая просьба. Ты у нас девочка с художественными наклонностями. Вот я и подумала…

ЭЛЛА. Чтобы я спела?

МАРИЯ. Угадала. Почему бы тебе не спеть, когда мы вместе соберёмся в гостиной? Какую-нибудь арию или романс. Только представь себе, как тётя будет рада, узнав, что в нашей семье подрастает будущая оперная певица. Очень прошу тебя не капризничать.

ЭЛЛА. А если я пущу петуха?

МАРИЯ. Пустяки! Ты же не конкурсе Чайковского! К тому же тётя воспитанный человек. Даже если она и заметит что-то не то, то сделает вид, что не заметила. Зато, вернувшись домой, расскажет обо всём дяде Яше в самых восторженных выражениях. Поэтому ещё раз прошу тебя – не капризничай.  Будь умной девочкой!

ЭЛЛА. Как не хочется!

МАРИЯ. Я тебя умоляю.

ЭЛЛА. Только совсем немного.

МАРИЯ. Много не надо! Выбери что-нибудь несложное. На своё усмотрение. И все будут довольны. Теперь, дети, касательно вашей учёбы. Полагаю, мы не станем рассказывать тёте всю правду о ваших успехах в школе. Если спросит, скажете, не вдаваясь в подробности, что хотя вы и не круглые отличники, но твёрдые хорошисты и даже ближе к отличникам.

МИХАИЛ (не выдерживает).  А это ещё зачем?

МАРИЯ. Всё затем же. Чтобы у тёти сложилось о нашей семье благоприятное впечатление. Ну скажем мы ей правду, что вы учитесь так себе, с троечки на четвёрочку, кому от этого будет лучше? Тёте? Глубоко сомневаюсь. Дяде Яше? Совершенно определённо  — нет. Скорее, наоборот, она лишь испортит ему настроение и глубоко огорчит. А я бы очень не хотела расстраивать своего милого дядю Яшу. Он старый, больной человек, и эта правда, Элла,  смею тебя уверить, ничуть не добавит ему здоровья и настроения. Так что давайте оставим нашу правду при нас и лучше сделаем всё возможное, чтобы как можно быстрее в будущем  выправить ситуацию. Вы согласны? (Все молчат.) Дети, я вас спрашиваю.

ЭЛЛА (со вздохом). Согласна.

МАРИЯ. А ты, Игорь?

ИГОРЬ. Врать так врать.

МАРИЯ. Не врать, а не говорить всей правды.

МИХАИЛ. Собственно, тётя ведь может и не спросить об успехах в школе.

МАРИЯ. Тем лучше. Навязываться не станем. Но интуиция мне подсказывает, что она не из тех людей, которые обойдут данный вопрос стороной, особенно учитывая её педагогическое прошлое. Более того, почти уверена, её заинтересуют не только ваши успех в школе, но и вообще, как сегодня преподают в школе русский язык и литературу, что вы читаете, каких авторов, пишете ли сочинения и диктанты, на какие темы, ну и тому подобное. Да я почти уверена, так и будет. Как говорится, бывших педагогов не бывает.

МИХАИЛ. Дети, вы всё поняли?

ИГОРЬ. ЭЛЛА (дружно). Поняли.

МАРИЯ. Вот и славно! Будем надеяться, что тётя увезёт наилучшие впечатления о Москве в целом и о нашей семье, в частности.

Громкий, продолжительный звонок в прихожей. Все вздрагивают.

МАРИЯ. Она!

Михаил, Игорь и Элла в едином порыве устремляются в прихожую.

МАРИЯ (резко, повелительно). Куда? Назад!

 МИХАИЛ. Что случилось?

МАРИЯ. Я сказала: стоять! Все остаются на свои местах. Я одна встречаю её в прихожей, помогаю раздеться и провожаю в гостиную. Ясно?

Второй продолжительный звонок.

 МАРИЯ (заметно волнуется). Ну, я пошла.

Выходит.

ЭЛЛА. Что с ней?

МИХАИЛ. Нервничает.

ИГОРЬ. А я спокоен. Подумаешь, приехала какая-то тётенька.

МИХАИЛ. Не какая-то, и не тётенька, а жена её любимого дяди. Ей хочется, чтобы у тёти остались наилучшие впечатления от нашей семьи. Вполне естественное желание.

ИГОРЬ. И для этого надо врать?

МИХАИЛ. То, что ты называешь враньём, не более чем тактический ход. В каждой семье существуют определённые сложности, трения, разногласия. Как правило, их обсуждают и по возможности решают в узком семейном кругу, а не трубят на весь мир. Да и тёте нет никакого интереса копаться в наших проблемах? Будет намного лучше, если она вернётся домой с добрыми впечатлениями о нашей семье. А свои проблемы мы со временем решим без её участия. Вы согласны?

ЭЛЛА, ИГОРЬ (вздыхая). Согласны!

МИХАИЛ. Значит, договорились.

За дверью слышен громкий голос Марии: «Как я рада! Добро пожаловать! Проходите, пожалуйста!» 

МИХАИЛ. Ну, всё, дети. Идут. Приготовьтесь. Не подведите нас с мамой.

Появляются Мария и тётя Нюша. Правой рукой тётя катит большой чемодан на колёсиках, левой рукой опирается на руку Марии.

Гостья полностью соответствует характеристике, которую дала ей Мария. Пожилая, но бодрая дама, сохранившая осанку и закалку старой учительницы. Обращаясь к ней, Мария постоянно держится несколько подобострастно то ли от избытка благоговения, то ли из-за опасения не угодить, в связи с чем невольно переигрывает.

МАРИЯ. А вот и наша дорогая тётя Нюша из Петропавловска-на-Камчатке! Миша, дети, позвольте вам представить мою любимую тётю Нюшу, жену моего любимого дяди Яши.

ТЁТЯ НЮША. Здравствуйте, мои дорогие! Наконец-то у меня появилась  счастливая возможность познакомиться со всем вашим семейством! Этот красавец-мужчина, Машенька, насколько я понимаю, и есть твой муж Михаил.

МАРИЯ. Да, тётя.

МИХАИЛ (подходит). Добро пожаловать в наш дом, Анна Сергеевна!

ТЁТЯ НЮША (обнимая Михаила). Наконец-то я вижу тебя в натуральном виде. Ведь до сих пор мы были знакомы лишь заочно. Рада, рада. Да, и вот что ещё. Вы позволите мне, в силу моего возраста, обращаться ко всем вам на ты? Мне так привычней.

МАРИЯ. Разумеется, мы не возражаем.

ТЁТЯ НЮША. Кстати, вы  тоже можете обращаться ко мне на «ты» и говорить просто Нюша без всяких «тётя».

МАРИЯ. Нет уж, тётя, позвольте нам обращаться к вам на «вы». Нам так тоже привычней.

ТЁТЯ НЮША. Как будет угодно. (Меняет тему.) А это ваши милые детки! Какие лапочки! И какие большие! Мне почему-то казалось, что они ещё совсем маленькие.

МАРИЯ. Что вы, тётя, наши дети уже совсем взрослые. Это – Игорёк, ему целых тринадцать, а это – Эллочка, она на год моложе братика.

ТЁТЯ НЮША. Здравствуйте, дети!

Игорь и Элла бормочут что-то невнятное.

 МАРИЯ. Игорёк, ну что ты стоишь, вспомни, о чём мы с тобой говорили совсем недавно.

ИГОРЬ (как бы припоминая, бросается к женщине на шею, но делает это весьма неловко). Здравствуйте, тётя, как я рад! Добро пожаловать в Москву!

ТЁТЯ НЮША (осторожно отстраняя его). Не столь бурно, пожалуйста. Я старая дама, так меня можно и уронить. Ну, здравствуй!

МАРИЯ. Элла, а ты что стоишь? Подойди, поцелуй тётю.

ЭЛЛА (подходит, робко). Здравствуйте, тётя!

МАРИЯ. Да что с тобой творится? Извините, совсем оробела. (Элле.) Поцелуй же, деточка, наконец, тётю Нюшу.

Элла целует и быстро отходит.

ТЁТЯ НЮША. Какие разные дети! Она у вас всегда такая застенчивая?

МАРИЯ. Я бы не сказала. Обычно Элла куда бойчее.

ТЁТЯ НЮША. Или у меня настолько непривлекательный вид. Согласна, в молодости люди выглядят значительно симпатичнее, чем в старости.

МАРИЯ. Что вы, тётя, вы выглядите на зависть молодо. Многие дамы бальзаковского возраста могли бы позавидовать вашей внешности. Так, Мишенька?

МИХАИЛ. Лично я не дал бы вам больше шестидесяти пяти. (Тут же спохватывается, поймав укоризненный взгляд жены.) Я  хотел сказать – шестидесяти…

ТЁТЯ НЮША. Ну, столько я и сама себе даю. В любом случае вы меня успокоили. А то я уж было подумала, что стала совсем походить на бабу Ягу.

ЭЛЛА. Дело не в возрасте, главное, чтобы было здоровье.

ТЁТЯ НЮША. Какая мудрая девочка! Справедливо заметила.

МАРИЯ. Да что мы всё о возрасте, да о здоровье! Словно нет других тем! (Тёте.) Вы, наверное, устали с дороги и хотели бы отдохнуть.

ТЁТЯ НЮША. Не откажусь. От самолёта устаёшь больше, чем от целого дня работы на кухне. Пока летела, шея затекла так, что потом полчаса скрипела, как старая калитка.

МАРИЯ. С вашего позволения Игорь проводит вас в вашу комнату. (Устремляет пристальный взгляд на сына.) Игорёк, сыночек, (с намёком) ты, кажется, что-то хотел сказать тёте… (Подбадривает его взглядом и поощрительным жестом руки.) Ну-ну, давай, говори!

ИГОРЬ. А что я хотел?

МАРИЯ. Сказать что-то про свою комнату.

ИГОРЬ. Что именно? Ах, да. Комната… комната… Вот комната Эллы…

МАРИЯ. Нет, ты хотел сказать что-то про свою комнату.

ИГОРЬ. Я и говорю: комната Эллы… не такая хорошая, как моя, зато побольше. (Спохватывается.) Но совсем ненамного. Поэтому, поэтому… я предлагаю вам свою комнату. А я с ба-альшим  удовольствием переселюсь к сестре.

 Обменивается колючими взглядами с Эллой, которая незаметно грозит ему кулачком.

ТЁТЯ НЮША. Ну, если это тебя не затруднит..,

ИГОРЬ. Нисколько не затруднит.

ТЁТЯ НЮША. И если Элла не возражает…

ИГОРЬ. Она будет только рада.

ТЁТЯ НЮША. То я, разумеется, с удовольствием воспользуюсь твоим предложением.

ИГОРЬ. Большое человеческое спасибо!

ТЁТЯ НЮША. Какие предупредительные и добрые у вас дети!

МАРИЯ. Очень добрые и очень предупредительные.

МИХАИЛ. Кстати, тётя, вы надолго приехали?

ТЁТЯ НЮША. Всего на пять дней. Большей разлуки дядя Яша не выдержит. В доме есть кому за ним ухаживать, но лучше меня этого никто не умеет делать. Так что пять – и ни днём больше.

МИХАИЛ. Мария говорила, что вы приехали не только погостить, но и по каким-то своим делам?

ТЁТЯ НЮША. О да! В этом году исполняется пятьдесят пять лет со дня окончания педагогического института. И представьте себе, нашёлся человек, Коля Кухарский, наш однокурсник, который решил собрать всех ребят и девчат, кто учился в нашей группе и кто, слава богу, ещё не переселился в мир иной, и отметить это событие. Не представляю себе, как он выглядит нынче, но пятьдесят пять лет назад это был красавец с вот такой густейшей гривой волос. Правда, если судить по мне, то и он должен сегодня выглядеть не столь презентабельно. Так что послезавтра я отправляюсь на свидание с однокурсниками. Представляю, какой будет визг. У нас была бешено весёлая и жизнерадостная группа. Дурачились как могли. Но это единственное плановое мероприятие. Во всем остальном полагаюсь на ваше гостеприимство.

МАРИЯ. Тётя Нюша, уверена, это будет замечательная встреча. Но предварительно мы обязательно посетим салон-парикмахерскую. У меня там знакомый мастер, он сделает из вас принцессу на выданье. Обещаю.

ТЁТЯ НЮША. Хотя с дядей Яшей я разводиться не собираюсь, но почему бы по такому случаю не помолодеть на несколько лет. И вообще, в гостях я привыкла подчиняться хозяевам.

МАРИЯ. Вот и чудесно! А теперь, если не возражаете, Игорёк проводит вас в вашу комнату.

ТЁТЯ НЮША. Одну минуточку. Прежде я хотела бы разделаться с ещё одной приятной обязанностью. Я тут кое-что привезла вашей семье в подарок. (Расстёгивает молнию чемодана.) Позвольте уж сразу решить и этот вопрос. (Достаёт широко распространённую на Камчатке скульптурную композицию, изображающую медведицу с медвежонком, стоящими на небольшом каменном основании. Протягивает его Марии). Это вам на память о нашей дикой Камчатке. Обратите внимание на надпись: «Здесь начинается Россия». Теперь, дети, вы знаете, где начинается Россия.

МАРИЯ. Большое спасибо, тётя! Какая прелесть! Дети, посмотрите, какое чудо нам подарила тётя Нюша!

ТЁТЯ НЮША. Это ещё не всё. (Начинает доставать и выкладывать на стол небольшие пластмассовые контейнеры с камчатскими деликатесами). Это мясо нашего камчатского краба, это икра лосося, это копчёная нерка…

МАРИЯ. Ой, тётя, хватит, хватит! Куда столько!

ТЁТЯ НЮША. Да у меня, собственно, всё, не считая большого привета от дяди Яши. Ешьте на здоровье!

ИГОРЬ. Ох, и наедимся!

МИХАИЛ. Но-но, не всё сразу. Живот лопнет.

ТЁТЯ НЮША.  Поедите, потом, когда я уеду. А в Москве кормите меня своей обычной домашней пищей.

МАРИЯ. Накормим, тётя, накормим!

ТЁТЯ НЮША.) Вот теперь, пожалуй, и всё.

МИХАИЛ (забирая чемодан). Позвольте, мы с Игорьком проводим вас, тётя.

ТЁТЯ НЮША. Да, конечно. Идём, милый. Да, вот что ещё. Я непременно расскажу дяде Яше, какая у вас милая и дружная семья в самых восторженных выражениях.

МАРИЯ. О да, у нас очень милая и дружная семья! Мы все так любим друг друга!

ТЁТЯ НЮША. И это чудесно! Именно в такой атмосфере и следует воспитывать детей, если мы хотим, чтобы  они выросли по-настоящему интеллигентными, творческими, внимательными к родителям и доброжелательными людьми. Дети, вы согласны со мной?

Игорь и Элла мычат что-то невразумителшьное.

МАРИЯ. Разумеется, согласны! Дети, вы же согласны?

ЭЛЛА. Ага.

ИГОРЬ. Угу.

МАРИЯ. Видите, они с вами во всём согласны.

МИХАИЛ. Так вы идёте?

ТЁТЯ НЮША. Прости, заговорилась. Иду, иду. Вы даже не представляете себе, какой бальзам прольётся на душу старого дяди Яши, когда я начну рассказывать ему о своих впечатлениях. Это будет нечто! Ещё только один вопрос: полагаю, что и учатся дети тоже исключительно на хорошо и отлично?

Очередные телодвижения и хмыканья детей, соответствующие характеру вопроса. И как всегда, на помощь спешит Мария.

 МАРИЯ. Да, тётя, у них почти по всем предметам отлично.

ТЁТЯ НЮША. Нисколько не сомневалась. В нашей семье все дети учились на отлично. Когда однажды я получила тройку, не помню по какому предмету, так маму чуть не хватил инфаркт. Пришлось срочно исправлять её на пятёрку.

МАРИЯ. Говоря откровенно, у нас иногда тоже проскакивают другие отметки, всё больше из-за невнимательности, но в общем и целом…

ИГОРЬ. Бывают и троечки…

МАРИЯ (бросая в сторону Игоря осуждающий взгляд). К сожалению. Но крайне редко! Время от времени…

ТЁТЯ НЮША. Ну, если время от времени…

МАРИЯ. В то же время нам есть чем похвастаться. Наша Эллочка, например,  успешно занимается академическим вокалом.

ТЁТЯ НЮША (не обращая внимания на нетерпение Михаила). Да что вы говорите! Как любопытно! (Элле.) Деточка, я тебя поздравляю! Кого ещё не было в нашей семье, так это певиц. Тем более академических вокалисток. Дядя Яша будет в восторге. И каковы твои успехи на данном поприще?

МАРИЯ. О, она уже исполняет  «Не щебечи, соловейко» Михаила Глинки, «Как по морю, морю синему»  Балакирева, вокализы, ну и тому подобное.

ТЁТЯ НЮША. Какая прелесть! Деточка, может, ты исполнишь мне что-нибудь из своего репертуара, прежде чем я удалюсь на отдых?

МИХАИЛ (почти тянет тётю за руку). Идёмте, тётя, она потом споёт, после того как вы отдохнёте.

ТЁТЯ НЮША (упираясь). Нет-нет, я готова пожертвовать даже отдыхом ради удовольствия услышать её голосок. Детские голоса такие проникновенные!

ЭЛЛА. Но я не хочу петь. И вообще, тётя, сказать по правде, у меня не такой уж хороший голос. Это мама настаивает, чтобы я занималась классическим вокалом. А у меня совсем другие желания.

ТЁТЯ НЮША. Вот те на! Сюрприз. И какие же у тебя желания?

ЭЛЛА. Я…. Я люблю возиться с животными. А мама не разрешает завести даже белую крысу.

МАРИЯ. Тётя, не слушайте её. Она сама не знает, что несёт. У девочки прекрасные голосовые данные, но чтобы их реализовать, требуется поставить правильное певческое дыхание, улучшить дикцию и артикуляцию, а это огромный труд. Необходимо работать над собой, а она элементарно ленится.

ЭЛЛА. Но мне больше нравится возиться с животными.

МАРИЯ. Кстати, насчёт животных вообще и белой крысы, в частности. Я не отказывала, но поставила непременное условие: мы купим белую крысу только тогда, когда она исправит все тройки как минимум на четверки.

Спохватывается, закусывает губу, но поздно.

ТЁТЯ НЮША. Что, что ты сказала? Я не ослышалась?

МАРИЯ. Вынуждена признать, что Элла учится не так успешно, как нам бы того хотелось.

ТЁТЯ НЮША. Но вы только что утверждали, что девочка едва ли не круглая отличница.

МИХАИЛ (спешит на помощь). Понимаете, тётя, мы думали… как вам объяснить… В общем, нам очень не хотелось вас огорчать, и мы позволили себе немного приукрасить положение дел в с учёбой. У Эллочки действительно есть некоторые проблемы с успеваемостью. Но во всем остальном…

ТЁТЯ НЮША. Следовательно, вы пытались ввести меня в заблуждение? Как вам не стыдно! Вот уж не ожидала! Крайне огорчена. Более того, я в полной растерянности.

МИХАИЛ. В каком смысле?

ТЁТЯ НЮША. В прямом. Что я скажу теперь дяде Яше? Не могу же я лгать. Представляю себе, как он огорчится, когда узнает про эту новость.

МАРИЯ. Тётя Нюша, умоляю вас, на коленях прошу, не надо! Не огорчайте его! Вы говорили, что у него с ногами проблемы. А после этой новости они могут у него вообще отняться. А там и руки… Зачем же нам усугублять его и без того плохое здоровье?  Ну, пожалуйста, что вам стоит! Всего один раз.

ТЁТЯ НЮША. Как? Вы хотите, чтобы я солгала? Да знаете ли вы, что за все годы работы в школе я не позволила себе поставить ни одной незаслуженной отметки ученикам, хотя меня иногда умоляли не только родители и начальство, но даже руководство РОНО. Я всегда гордилась тем, что ни разу не поступилась совестью. А ты просишь меня солгать. И кому: самому дорогому мне человеку?

МАРИЯ. Тётя, милая, одни раз, один-единственный  раз! Умоляю! Давайте оставим дядю Яшу в счастливом неведении. Ради его здоровья. Он такой старенький и больной! Пусть это будет ложь во спасение!

ТЁТЯ НЮША. Вы меня ставите в чрезвычайно затруднительное положение. Требовать от меня поступиться совестью… Разве что ради его здоровья. Впервые в жизни… Но я надеюсь, что Игорёк, по крайней мере, учится на отлично.

ИГОРЬ. А вот и нет. Я тоже хочу быть честным, как вы. Если по правде, у меня тоже сколько угодно троек.

Всеобщее замешательство. Мария хватается за голову и падает на диван, Михаил не находит себе места, Элла ехидно улыбается, переводя взгляд с одного персонажа на другого.

МАРИЯ. Игорёк, зачем? Кто тебя тянул за язык? Кому нужна твоя честность?

МИХАИЛ. Это он в порыве глупого благородства.

ИГОРЬ. Благородство не бывает глупым.

МИХИЛ. Бывает, и ты тому доказательство!

ТЁТЯ НЮША. Час от часу не легче. Так-так. Похоже, вы решили радикально ввести в заблуждение свою старую тётю. Ай-яй-яй! И не стыдно? А ведь я едва не поверила! И как мне прикажете теперь поступить?  Пойти на компромисс с совестью? Плохо же вы знаете свою тётю. А ну-ка, милые родственнички, выкладывайте начистоту, что творится в вашей семье? И  не вздумайте кормить меня снова байками. Иначе я расскажу дяде Яше всё без утайки, и пусть у него отнимутся не только руки и ноги, но и язык. Ну, я жду! Только начистоту! Ничего, кроме правды!

МАРИЯ. Чего уж там. Теперь никуда не денешься. Придётся. Как на Страшном суде. К огромному сожалению, в последнее время в нашей семье всё больше дают себя знать разногласия между нами, родителями, и детьми.

ТЁТЯ НЮША. И в чём они выражаются?

МАРИЯ. В отношении к делу. Начнём с того, что дети стали намного хуже учиться. Ещё два года назад у них было намного больше четвёрок и даже пятёрок, чем в последнее время.

ТЁТЯ НЮША. В том числе и по русскому языку и литературе?

МАРИЯ. Да, и по ним тоже.

ТЁТЯ НЮША (огорчённо). Ай-яй-яй! Позор! Жить в России и не уметь грамотно говорить и писать по-русски! Я уж не говорю про знание великой русской литературы. У меня в гимназии на Камчатке дети были поголовно влюблены в эти предметы. Они огорчались, когда получали за сочинение четыре балла, а не пять. А тут! И с чем, по вашему мнению, это связано?

МАРИЯ. Ума не приложу. Уж кто, как не мы, делаем всё возможное, из кожи лезем вон, создаём все условия. А они вместо благодарности…

ИГОРЬ. Ага, с утра до вечера пилят и думают, что это и есть воспитание.

МАРИЯ. Вот, можете убедиться. Как же вас не пилить, если вы отказываетесь понимать нормальную речь.

ИГОРЬ. Всё время пилить – это не есть нормальная речь.

ЭЛЛА. Или требовать от человека делать то, что ему не нравится.

МАРИЯ. Помолчала бы лучше. Вбила себе в голову, что у неё нет певческого таланта. А я утверждаю, что талант есть у каждого человека, но одни развивают его упорным трудом, а другие, как ты, ленятся и губят его в зародыше. А как было бы хорошо стать известной певицей! Лучшей карьеры для девушки не придумаешь. Высококультурное общество, аплодисменты, признание…

ЭЛЛА. Если она не блеет козой.

МАРИЯ.  Ты нарочно блеешь козой, чтобы мы от тебя отстали. Но я не отстану, и не рассчитывай. Ты у меня соловьём запоёшь. Придёт время, ещё и спасибо скажешь.

ЭЛЛА. Вот уж нет.

МАРИЯ. Скажешь, скажешь…

МИХАИЛ. Иногда у меня возникает ощущение, что они перечат не потому, что мы говорим что-то не то, а из упрямства, из какого-то принципа, словно мы им враги, а не друзья. Я понимаю, переходный возраст, становление личности и так далее. Но во всём же должна быть мера!

ИГОРЬ. С обеих сторон.

МИХАИЛ. Что ты сказал?

ИГОРЬ. Я сказал, что мера должна быть с обеих сторон.

МИХАИЛ. Да более терпеливых родителей, чем мы с мамой, во всей стране не найти.

ИГОРЬ. Ты так считаешь.

МИХАИЛ. Вот, тётя Нюша, судите сами, как с такими людьми общаться! Да они кого угодно до белого каления доведут. Чувствуете, как уже накаляется атмосфера?

ТЁТЯ НЮША. Сейчас я чувствую только то, что ещё нескоро доберусь до кровати и отдохну. Во мне заговорил педагог с полувековым стажем.

МАРИЯ. Но дядя Яша…

ТЁТЯ НЮША. Оставь дядю в покое. Меня беспокоят другие мысли.

МАРИЯ (с деланным ужасом). Догадываюсь! Вы огорчены и решили переехать в гостиницу? Вас не устраивает атмосфера в нашей семье?

ТЁТЯ НЮША. Чушь! За кого ты меня принимаешь! Чтобы я уходила от ответственности. Напротив! Я считаю себя обязанной на правах старой родственницы и педагога с полувековым стажем вмешаться в сложившуюся ситуацию.

МАРИЯ. Каким образом?

ТЁТЯ НЮША. Надеюсь, мой опыт не окажется лишним.

ИГОРЬ. А я догадался! Надо, чтобы родители меньше командовали нами. И тогда всё само собой устаканится. Угадал?

ТЁТЯ НЮША. Фу, какое нехорошее слово! Устаканится! Нет, мой милый, не угадал. МИХАИЛ. И вообще: что значит – меньше командовать? Мы не командуем, а требуем от вас выполнения элементарных вещей. Разве дети не обязаны прислушиваться к мнению родителей, даже если оно иногда выглядит слегка навязчиво? В конце концов, нам не безразлично, кем вы станете в будущем. Разве не так?

ТЁТЯ НЮША. В определённом смысле ты прав, однако же я имела в виду нечто иное.

МАРИЯ. Тогда – что? Ну, тётя, не томите.

ТЁТЯ НЮША. Возможно, ты уже и не помнишь, но когда ты была ребёнком, примерно в том возрасте, в каком сейчас находятся Игорь и Элла, у тебя тоже достаточно часто возникали разногласия с твоей покойной мамой. Понятно, что неприятные моменты легко забываются. Люди предпочитают сохранять в памяти лишь то, что обеспечивает им психологический комфорт.

МАРИЯ. Отчего же, я хорошо помню свои дискуссии с мамой и даже то, как в ноябре, рассердившись на неё, однажды сгоряча выскочила из дома в одном платье. Я тогда ужасно продрогла. А, собственно, к чему вы ведёте?

ТЁТЯ НЮША. К тому, что история повторяется.

МАРИЯ. Да, но теперь я хорошо понимаю, как мама была права.

ТЁТЯ НЮША. Однако же в то время ты считала иначе.

МАРИЯ. Мудрость приходит с годами.

ЭЛЛА. И к нам она тоже придёт… с годами.

МИХАИЛ. Самоуверенности тебе хватает.

ИГОРЬ. А почему бы и нет?

МИХАИЛ. И ты туда же!

МАРИЯ. Так что вы надумали, тётя Нюша?

ТЁТЯ НЮША. Не торопи, всему своё время. Скажи, Игорёк,  ты никогда не пробовал поставить себя на место своих родителей? Так сказать, побывать в их шкуре?

ИГОРЬ. Зачем? Мне и в своей хорошо.

ТЁТЯ НЮША. Не спорю. Но если бы ты был отцом, то как бы ты повел себя в этой ситуации по отношению к своим детям?

ИГОРЬ. Уж я бы не кричал на них и не отнимал планшет.

МИХАИЛ. Да если у тебя не отнять планшет, ты так и играл бы в свои компьютерные игры, забыв про уроки.

ИГОРЬ. Опять за своё.

МИХАИЛ. А разве не так?

ТЁТЯ НЮША. Прекратите, наконец, пререкаться. А теперь я хочу задать тот же вопрос Элле. Скажи, пожалуйста, если бы ты была мамой, ты бы стала требовать от своей дочери, чтобы она, например, как ты, занималась академическим вокалом?

ЭЛЛА. Никогда! Пусть делает, что хочет! Я буду доброй мамой.

ТЁТЯ НЮША. Быть доброй – прекрасно. Но родители должны обладать и другими качествами, необходимыми для воспитания детей.

МАРИЯ. Ты просто глупая девочка и не представляешь себе, что такое взрослая жизнь. ЭЛЛА. А ты не представляешь себе, что такое детская жизнь.

ТЁТЯ НЮША. Типичная обоюдная глухота.

МАРИЯ. Что вы сказали?

ТЁТЯ НЮША. Я говорю, что вы просто не слышите друг друга. Это тяжёлая болезнь, мои дорогие, и как всякая тяжёлая болезнь, она сама собой не пройдёт.

МАРИЯ. Кто болен?

ТЁТЯ НЮША. Вы все. И ты, и Миша, и дети. Вас всех нужно лечить.

МАРИЯ. Это каким же образом?

ТЁТЯ НЮША. Есть один способ, можно его опробовать. Но вам всем придётся полностью мне довериться, как родителям, так и детям.

МАРИЯ. Эксперимент?

ТЁТЯ НЮША. Что-то вроде того.

МАРИЯ. И в чём его суть?

ТЁТЯ НЮША. О, она предельно проста. Сейчас поясню. На какое-то время, но не менее, чем на целый день, я предложу вам поменяться в семье ролями. Ты, Игорь, примешь на себя роль отца, а ты, Элла, роль матери. И наоборот: мама будет считаться вашей дочерью, а папа – сыном. Как видите, всё очень просто.

МИХАИЛ. Ничего себе, просто! Чтобы мной руководил какой-то мальчишка…

ТЁТЯ НЮША. Всего один день. Не вижу проблемы.

МАРИЯ. Совершенно не представляю себя в роли двенадцатилетней девочки.

ТЁТЯ НЮША. И совершенно напрасно. Иногда бывает полезно пожить в образе другого человека, если хочешь лучше его понять. Почему бы и вам не сыграть в эту игру? Станьте на один день детьми, а дети пусть примерят на себе роль родителей. Пусть убедятся, какая это нелёгкая ноша. (Марии и Михаилу.) Да и вам пойдёт только на пользу хотя бы один денёк пожить жизнью своих детей и их интересами.

МИХАИЛ. Бред какой-то.

ИГОРЬ. А что, мне нравится! Супер идея! Я буду вот таким отцом! А вы, папочка с мамочкой, будете мне подчиняться. Ох, и покомандую же я вами!

МИХАИЛ. Но-но!

ЭЛЛА. А кем буду я?

ИГОРЬ. Не врубилась что ли? Моей женой. И мамой наших детей.

ЭЛЛА. Обрадовался. Нужен мне такой муж! Ты даже посуду помыть не можешь.

ИГОРЬ. Ерунда! А дети на что? Пусть учатся мыть посуду! Обленились вконец.

МИХАИЛ. Кто – я?

ИГОРЬ. Не я же.

МАРИЯ. Тётя Нюша, а мы не заиграемся? Как бы хуже не вышло. Может, откажемся, пока не поздно?

ТЁТЯ НЮША (чеканя каждое слово). Ни за что! Бросить вашу семью в таком состоянии? А потом каяться остаток жизни, что могла, но не вмешалась и оставила всё как есть? Плохо вы меня знаете. Да дядя Яша мне этого вовек не простит.

МИХАИЛ. Дядя Яша – это аргумент.

МАРИЯ. Не иронизируй! Ты знаешь моё отношение к дяде. Святой человек! Что же нам делать? Так не хочется.

ТЁТЯ НЮША. А у вас есть другие предложения?

МАРИЯ. К сожалению, нет.

ТЁТЯ НЮША. В таком случае придётся принять моё. . Ради вашей же пользы.

МАРИЯ (нерешительно). Мишенька, а ты как полагаешь? Соглашаться нам  или нет?

ИГОРЬ. И думать нечего!

МАРИЯ. Я не тебя спрашиваю. Что скажешь?

МИХАИЛ. Скажу, что, согласившись, мы поставим себя в сложное положение. И результат может оказаться совсем не таким, каким его видит тётя Нюша. Как бы он не вышел нам боком. . Но другого выхода я не вижу.

ТЁТЯ НЮША. Умница!

МАРИЯ. Вы загоняете нас в угол.

ТЁТЯ НЮША. Значит, договорились?

МАРИЯ. Придётся.

МИХАИЛ. И когда мы начнём эту… так называемую игру?

ТЁТЯ НЮША. С утра и приступим.

МИХАИЛ. Вижу впереди небо в грозовых тучах.

МАРИЯ. Мне уже плохо.

ТЁТЯ НЮША. Успокойтесь, не на войну же вас, в конце концов, посылают. Всё, как утверждает Игорь,  устаканится. Ещё скажете мне спасибо.

МАРИЯ. Вашими бы устами…

ТЁТЯ НЮША. Уф, утомилась! Вот теперь, кажется, я заслужила право на отдых.

ИГОРЬ. Так я вас провожу, если не возражаете. У вас и вещей всего ничего. (Родителям.) А вы, дети, чтобы вели себя тихо, пока тётя Нюша будет отдыхать! Смотрите!

МИХАИЛ. Не рано ли вошёл в роль, дорогой! Потерпи до утра! Пока ещё я твой отец.

МАРИЯ. Представляю, что будет завтра, если он уже сейчас начинает командовать.

ИГОРЬ (подхватывая чемодан). Идёмте, тётя.

ТЁТЯ НЮША. Идём, мой мальчик!

ЭЛЛА (Игорю). Пока, папочка!

 

 

КОНЕЦ ПЕРВОГО ДЕЙСТВИЯ

 

 

 

 

 

 

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

 

Декорации прежние. Утро следующего дня. Появляется тётя Нюша в домашнем халате. Оглядывает пустую гостиную, неторопливо проходит на середину сцены.

 

ТЁТЯ НЮША. Похоже, я оказалась в нужное время в нужном месте. Что касается детей, то с ними всё ясно – переходный возраст. Были пушистые, стали ершистые. Но вот Машенька с Михаилом…. Приличные люди, а опустились до мелкой лжи – надумали пустить мне пыль в глаза. Тем не менее, следует им помочь. Или не вмешиваться? И пусть сами разруливают свои проблемы. Хотя, с другой стороны, как ни крути, а мне они не чужие. Кто же ещё им поможет? Детки, конечно, не ангелы, но и не черти из преисподней. Стало быть, решено: будем действовать по плану и рассчитывать на успех. Ну, а если не выйдет… А вот об этом не сметь даже думать. Не с такими коллизиями приходилось справляться.

Появляется заспанная Мария.

МАРИЯ. Доброе утро, тётя Нюша? Такая рань, а вы уже на ногах?

ТЁТЯ НЮША. А я жаворонок. Привыкла вставать ни свет ни заря.

МАРИЯ. Как спалось на игорьковой кровати?

ТЁТЯ НЮША. Превосходно. Но и ты, я вижу, тоже ранняя пташка.

МАРИЯ. Завтрак надо готовить.

ТЁТЯ НЮША. Минуточку! Надеюсь, ты не забыла, о чём мы вчера вечером договорились?

МАРИЯ (уклончиво). Что-то такое было. Точно не помню.

ТЁТЯ НЮША. Так я напомню. Вчера вечером мы условились, что на весь сегодняшний день вы с Михаилом будете становитесь детьми, а Элла и Игорь, напротив, в течение всего дня будут играть роль ваших родителей? Теперь вспомнила?

МАРИЯ. Тётя Нюша, но это же нереально! Они просто не справятся со своей ролью.

ТЁТЯ НЮША. Вот и посмотрим.

МАРИЯ. Так это была не шутка?

ТЁТЯ НЮША. Все свои шутки я оставила на Камчатке. Более того, никогда в жизни я не была настолько серьёзной, как вчера вечером. Разве что первые пять минут, когда Яков предложил мне выйти за него замуж. Однако не будем отвлекаться. С чего у вас обычно начинается воскресное утро? Кто встаёт первым, кто вторым и так далее?

МАРИЯ. Вначале, как правило, встаю я, затем Миша, мы коротко общаемся, обсуждаем программу на воскресенье, после чего я отправляюсь на кухню и начинаю готовить завтрак.

ТЁТЯ НЮША. Ясно. А дети?

МАРИЯ. А дети продолжают спать, пока мы их не разбудим. По выходным они любят поспать подольше, как все дети.

ТЁТЯ НЮША. Так вот, по щучьему велению, по моему хотению сегодня будет иначе: ты немедленно возвращаешься в спальню и постараешься снова заснуть. Или сделать вид, что спишь.

МАРИЯ. Зачем?

ТЁТЯ НЮША. Так надо. И будешь спать до тех пор, пока тебя не разбудит кто-нибудь из детей. Я позабочусь об этом.  Кстати, передай Мише, чтобы он также не вздумал проснуться раньше времени.

МАРИЯ. Но я не хочу спать!

ТЁТЯ НЮША. Придётся. Игра началась и будь добра подчиняться её условиям. Ясно?

МАРИЯ (упавшим голосом). Ясно.

ТЁТЯ НЮША. Тогда марш в спальню. Надеюсь, постель ещё не остыла.

Мария не успевает уйти, как в гостиной появляется Михаил.

МИХАИЛ (бодрым тоном). Всем доброе утро!

ТЁТЯ НЮША. Доброе…

МАРИЯ (хватая Михаила и увлекая его за собой). Кому доброе, а кому и не очень.

МИХАИЛ. Не понял.

МАРИЯ. Сейчас поймёшь. Но для этого нам надо вернуться в спальню.

МИХАИЛ. Почему в спальню, почему не здесь? Или у тебя секреты от тёти Нюши?

МАРИЯ. Тётя тут не причём. Вернее причём, но не причём…

МИХАИЛ. Ты меня вконец запутала. Причём, не причём… Так причём или не причём? (К тёте.) Тётя, вы…

МАРИЯ. Не трогай тётю!

МИХАИЛ. Я и не трогаю. Я лишь хочу понять…

МАРИЯ. Поймешь, поймёшь! Я тебе всё объясню. Только не здесь, а в спальне.

МИХАИЛ. Но почему не здесь?

МАРИЯ. Потому что спальня самое подходящее место для таких разговоров.

МИХАИЛ. Ну хорошо, коли ты так настаиваешь… Тогда позволь хоть толком поздороваться с тётей Нюшей. Как спалось?

ТЁТЯ НЮША. Спасибо, мой мальчик, великолепно.

МИХАИЛ. Как самочувствие?

ТЁТЯ НЮША. Не жалуюсь.

МИХАИЛ. Тем более ничего не понимаю. (Жене.) Если все живы-здоровы…

МАРИЯ. Здоровье – ещё не главное. Прошу, не задерживайся, идём!

МИХАИЛ. Дай хоть чмокнуть тётушку в щёчку.

МАРИЯ. Ещё успеешь начмокаться. Уходим, пока не проснулись Игорёк с Эллой.

МИХАИЛ. Опять не понял. Они-то с какого боку?

МАРИЯ. С обоих боков. Всё тебе надо объяснить. Поверь мне на слово!

МИХАИЛ. И тем не менее, я бы хотел…

МАРИЯ. До чего ж ты упрямый! Объясняться будем в постели. Уходим, уходим, пока они не проснулись!

МИХАИЛ. Но я не собираюсь снова ложиться спать.

МАРИЯ. Придётся. И ляжешь, и сделаешь вид, что спишь.

МИХАИЛ. Тётушка!..

ТЁТЯ НЮША. Иди-иди, Так надо. Мария тебе всё объяснит.

МИХАИЛ. Люди, что делается! Если это не принуждение, то что такое насилие?

МАРИЯ. В постель! И немедленно! Там разберёмся.

 Буквально утаскивает упирающегося Михаила.

ТЁТЯ НЮША (оживляется). Процесс пошёл. Будем и дальше действовать в том же духе. Одно из немногих преимуществ старости – жизненный опыт. Жаль только, что он слишком редко бывает востребован молодыми. Говорят, что каждый человек должен жить своим умом. А по-моему, не грех воспользоваться чужим, если своего не хватает.

 Появляется заспанная Элла.

ЭЛЛА. Доброе утро! А где мама?

ТЁТЯ НЮША. Какая мама?

ЭЛЛА. Моя мама, наша мама.

ТЁТЯ НЮША. Ты ничего не перепутала? Или забыла, о чём мы накануне договорились?

ЭЛЛА. О чём?

ТЁТЯ НЮША. О том, что на весь сегодняшний день вы с Игорьком становитесь родителями, а родители – вашими детьми.

ЭЛЛА. Тётя Нюша, ну какая я мама! Даже смешно. Давайте не будем.

ТЁТЯ НЮША. Не вижу ничего смешного. Ты вполне можешь быть превосходной мамой. ЭЛЛА. Так вы серьёзно?

ТЁТЯ НЮША. Более чем. Так что, моя милая девочка, приступай к своим материнским обязанностям.

ЭЛЛА. Каким именно?

ТЁТЯ НЮША. Для начала пойди и разбуди мужа. По-моему, он заспался.

ЭЛЛА. Вы имеете в виду – отца?

ТЁТЯ НЮША. Ну да. Для одних он – отец, для других – муж.

ЭЛЛА. Вот так прямо пойти и разбудить?

ТЁТЯ НЮША. Так прямо пойти и разбудить. А как иначе?

ЭЛЛА (неуверенно). Неловко как-то. Отец всё-таки.

ТЁТЯ НЮША. Вот и наберись смелости. Одним словом, сумей настоять на своём. А будет артачиться, прояви волю. Можешь даже стянуть с него одеяло.

ЭЛЛА. Так прямо взять и стянуть?

ТЁТЯ НЮША. Вот именно: взять и стянуть… Ну же, вперёд! Не тяни время.

ЭЛЛА. Ладно, если вы так настаиваете… я попробую.

ТЁТЯ НЮША. Я ни на чём не настаиваю. Это твоя обязанность.  Вас будят родители?

ЭЛЛА. Ну да, а как же.

ТЁТЯ НЮША. Вот видишь. А сегодня родитель — ты. Поэтому иди и буди.

ЭЛЛА. Хорошо, я попробую. Как сердце бьётся!

Собирается уходить. По привычке направляется в сторону спальни родителей.

ТЁТЯ НЮША. Ты куда?

ЭЛЛА. К папе. Вы же сами сказали.

ТЁТЯ НЮША. Какому папе?

ЭЛЛА. Моему папе.

ТЁТЯ НЮША. Твой папа сегодня Игорь. Его и буди.

ЭЛЛА. Ах, его? А я-то подумала… Нет, его будить бесполезно. Он по воскресеньям спит как убитый.

ТЁТЯ НЮША. Но мама его как-то же будит. Вот и ты постарайся.

ЭЛЛА (неуверенно). Так то мама… У неё, конечно, получится.

ТЁТЯ НЮША. И у тебя должно получиться.…

Неожиданно в гостиной появляется Игорь. Потягивается со сна.

ИГОРЬ. Доброе утро, тётя Нюша!

ТЁТЯ НЮША. Доброе утро, Игорёк! (Элле.) Повезло тебе, даже будить не потребовалось.

ИГОРЬ (Элле, небрежно). Привет!

ЭЛЛА. Доброе утро, папочка!

ИГОРЬ. Ты чего, дура? Какой я папочка?

ЭЛЛА. А вот и папочка! Именно папочка! Забыл, о чём мы вчера договаривались?

ИГОРЬ. Ни о чём мы не договаривались.

ЭЛЛА. А вот и договаривались! О том, что сегодня мы с тобой весь день будем папа и мама. А мама и папа будут нашими детьми – Мишей и Машей. Правильно, тётя Нюша?

ТЁТЯ НЮША. Да, весь сегодняшний день ты у нас папа – глава семьи.

ИГОРЬ (до которого наконец дошло). Ни фига себе! А ведь верно! И что я должен делать?

ТЁТЯ НЮША. Ничего особенного. Быть главой семьи, решать бытовые проблемы, общаться с детьми.

ИГОРЬ. С какими детьми?

ЭЛЛА. Тебе же сказано: с Машей и Мишей. До чего непонятливый!

ИГОРЬ. Ёлки-палки!

ТЁТЯ НЮША (невозмутимо). Разумеется, прежде чем принять какое-либо решение, советую тебе обсудить его предварительно с супругой.

ИГОРЬ. С кем?

ТЁТЯ НЮША. С супругой.

ИГОРЬ. С Элкой, что ли? Да какая она мне на фиг супруга!

ЭЛЛА. Фу, какой грубиян! Не Элка, а Эллочка, жена всё-таки!

ТЁТЯ НЮША. Элла права. Разве ваш папа позволяет себе грубости в общении с мамой?

ИГОРЬ.  Н-нет.

ТЁТЯ НЮША. Вот видишь. Есть с кого брать пример.

ИГОРЬ. Стало быть, сегодня я самый главный в доме и могу делать всё, что хочу.

ТЁТЯ НЮША. Но-но, не всё, а исключительно в пределах своих функциональных обязанностей.

ИГОРЬ. Каких обязанностей?

ТЁТЯ НЮША. Я же сказала: функциональных. Что, например,  сделал бы ваш отец, если бы встал раньше вас?

ИГОРЬ. Заглянул в туалет.

ТЁТЯ НЮША. Ну, а потом?

ИГОРЬ. Н-не знаю.

ЭЛЛА. А я знаю. Отправился бы будить нас с Игорем.

ИГОРЬ. Супер! Дошло! Будить их надо! Небось, всё ещё дрыхнут без задних ног.

ТЁТЯ НЮША. Игорёк, что за выражения!?

ИГОРЬ. Нормальные. Они тоже так говорят, когда мы долго спим.

ТЁТЯ НЮША. Тем не менее, прошу тебя быть более аккуратным при выборе выражений. Итак, кто пойдёт их будить?

ИГОРЬ (кивает на Эллу). Пусть она и идёт.

ЭЛЛА. Почему я?

ИГОРЬ. А почему я?

ЭЛЛА. Потому что ты сам сказал, что сегодня ты самый главный.

ИГОРЬ. Правильно. Вот как самый главный я поручаю это дело тебе.

ТЁТЯ НЮША. А кто обычно будит вас по утрам?

ЭЛЛА. По-разному. Иногда мама, иногда папа.

ТЁТЯ НЮША. А кто готовит завтрак по выходным?

ЭЛЛА. Естественно, мама.

ТЁТЯ НЮША. Полагаю, будет справедливо, если вы разделите свои родительские обязанности: Элла отправится на кухню готовить завтрак, а ты, Игорь, отправляешься будить детей. Да, кстати, что у вас обычно по выходным на завтрак?

ЭЛЛА. В основном овсяная каша и домашние гренки.

ТЁТЯ НЮША. Обожаю и то, и другое.

ЭЛЛА. У мамы получаются такие классные гренки! Пальчики оближешь!

ТЁТЯ НЮША. И как же она их готовит?

ЭЛЛА. Очень просто. Взбивает в мисочке пару яиц с молоком, обмакивает в них ломтики нарезного батона и обжаривает на сковородке со сливочным или подсолнечным маслом с двух сторон. Такая вкуснятина получается!

ТЁТЯ НЮША. У меня уже слюнки текут! Надеюсь, у тебя получится не хуже.

ЭЛЛА (медлит). Не знаю. Я никогда сама не готовила.

ТЁТЯ НЮША. Но ты же видела, как это делает мама?

ЭЛЛА. Конечно.

ТЁТЯ НЮША. Вот и делай всё, как она. Ну, ступай, ступай! Да, и не забудь приготовить гренки на мою долю. Два-три ломтика. Я их обожаю, хотя они и не слишком полезны для желудка.

ИГОРЬ. Иди, иди, мамочка, начинай жарить, а то я умру от голода.

ЭЛЛА (передёргивает плечами). Раскомандовался, папочка!

 Уходит.

ТЁТЯ НЮША. Ну а ты, Игорь, отправляйся будить детей. Кстати, у вас принято делать утреннюю зарядку?

ИГОРЬ. Когда как.

ТЁТЯ НЮША. Догадываюсь: если родители настаивают, вы делаете, а если забывают, то и вы забываете.

ИГОРЬ. Бывает.

ТЁТЯ НЮША. И напрасно. Добейся, чтобы Маша с Мишей сделали утреннюю зарядку.

ИГОРЬ (мгновенно оробев). А если они не послушаются?

ТЁТЯ НЮША. То есть как? Дети обязаны подчиняться родителям! Какой же ты отец, если не можешь подчинить детей своей воле! Потребуй!

ИГОРЬ (распрямляется). А что, и потребую! Пусть только попробуют не подчиниться!

ТЁТЯ НЮША. Так и действуй!

ИГОРЬ. И буду! Плохо они меня знают! Стоит мне захотеть, я чего угодно добьюсь.

ТЁТЯ НЮША. Умница, будь настоящим отцом и мужчиной!

ИГОРЬ (приосанивается). А я и есть мужчина.

ТЁТЯ НЮША. Мачо! Супергерой! Вперёд!

С высоко поднятой головой Игорь уходит маршевым шагом.

ТЁТЯ НЮША (задумчиво). Бодрюсь, а у самой душа по-прежнему не на месте. Хорошо, если всё сложится, как задумано. А если нет? Особенно меня беспокоит Михаил. Вот уж кто не в восторге. Да и Мария уступает лишь потому, что не желает расстраивать дядю. Но отступать нельзя. Представляю себе, как отреагирует Яша, если узнает, что я уехала, даже не попытавшись помочь. Стало быть, решено! А пока суд да дело надо прибраться в комнате. Потом некогда будет.

Уходит.И почти сразу с противоположной стороны сцены в комнату кубарем вкатывается Игорь, которого преследует разгневанный Михаил. Несколько позже к ним присоединяется Мария.

МИХАИЛ. Ты как разговариваешь с отцом?

ИГОРЬ. Каким отцом?

МИХАИЛ. Твоим отцом, не узнал?

ИГОРЬ. Ты мне не отец.

МИХАИЛ. Ч-ч-что? Не отец!? А кто? Маша с Уралмаша?

ИГОРЬ. Уже забыл, о чём вчера договаривались? Ну и память! Так я напомню. Сегодня весь день я буду твоим отцом, а ты моим сыном, понял?

МИХАИЛ. И понимать не хочу.

ИГОРЬ. Придётся. Сам вчера согласился.

МИХАИЛ. О господи! Чтобы мной командовал какой-то сопляк! Не выйдет!

ИГОРЬ. Выйдет!

МИХАИЛ. Не выйдет!

ИГОРЬ. Отказываешься? Хорошо, тогда я позову тётю Нюшу.

МИХАИЛ. Зови!

ИГОРЬ (громко). Тётя…

МИХАИЛ. Стоп, не надо.

МАРИЯ (входя). Вы так кричите, что слышно на улице.

ИГОРЬ (кивая на отца). А чего он не слушается.

МАРИЯ. Мишенька, мы же с тобой только что разговаривали на эту тему. И ты дал согласие.

МИХАИЛ. Вот где у меня сидит ваше согласие.

МАРИЯ. Ничего не поделаешь.

МИХАИЛ. Ещё угрожает тётей Нюшей

ИГОРЬ. Не угрожаю, а как честный мужчина скажу ей, что ты отказываешься быть моим сыном. Вот прямо сейчас пойду и скажу.

МАРИЯ. Ты этого не сделаешь.

ИГОРЬ. Нет, сделаю.

МАРИЯ.  А я говорю, не сделаешь.

ИГОРЬ (указывая на Михаила). Тогда пусть он слушается меня как отца.

МИХАИЛ. Дудки! Выкуси!

МАРИЯ. Миша, прекрати спорить, Игорь прав. И в спальне ты обещал…

МИХАИЛ. Там обещал, а тут передумал.

МАРИЯ. Умоляю тебя: смири гордыню на один день, всего на один день. Ради меня, ради дяди Яши, ради нашего спокойствия, наконец.

МИХАИЛ (сквозь зубы). Разве что ради тебя. (Указывая на Игоря.) А вот его я завтра определённо выпорю.

ИГОРЬ. До завтра ещё дожить надо.

МИХАИЛ. Ну не наглец?

МАРИЯ. Миша, не поддавайся на провокации!

МИХАИЛ (смиряясь). Ладно, командуй, папаша! Что делать?

ИГОРЬ. Утреннюю гимнастику. Ты же меня заставляешь делать гимнастику.

МИХАИЛ. Так то – я, твой отец.

ИГОРЬ. Проехали! Сегодня я – твой отец.

МИХАИЛ. Так руки и чешутся!

МАРИЯ. Мишенька, поступай, как он требует. Всего один день. А я пока загляну на кухню, подумаю насчёт завтрака.

ИГОРЬ. Нет, доченька, завтраком пусть занимается Элла, а ты вместе с Мишенькой тоже будешь делать утреннюю гимнастику.

МАРИЯ. Как, и я заодно?

ИГОРЬ. Элла же делает.

МАРИЯ. При её занятиях вокалом ей необходима утренняя гимнастика.

ИГОРЬ. Вот и тебе она тоже необходима.

Входит тётя Нюша.

ТЁТЯ НЮША. Почтит все сборе. Ну как дела?

ИГОРЬ. Да вот, не слушаются, отказываются делать утреннюю гимнастику.

ТЁТЯ НЮША. Ай-яй,-яй! Родителей надо слушаться.

ИГОРЬ. Тем более и зарядка-то всего каких-то десять минут.

ТЁТЯ НЮША. Сущие пустяки. Приступайте, дети! (Игорю.) Командуй, папочка!

ИГОРЬ (обрадованно). Дружно ложимся на пол и упираемся руками в пол! Живей, живей! (Мария и Михаил неохотно подчиняются.) Начинаем упражнение: отжались ррраз, отжались два… Маша, попу опусти! Ещё ниже! Не попа, а Эверест! Ещё ниже. Да не так низко. Совсем прижалась к полу. Это уже кратер. Тело от головы до пяток должно быть вытянуто струной. Пробуем ещё раз. Отжались ррраз!

Родители неуклюже пытаются отжиматься.

МИХАИЛ. Господи, да он в точности повторяет мои слова!

МАРИЯ. Вот и мотай на ус. В другой раз будешь выбирать выражения. (Устало садится на пол.) Нет, не могу, сил больше нет.

МИХАИЛ (следует примеру жены). Да и я что-то тоже не в форме. Давненько не отжимался. Ох, как стучит в груди!

ИГОРЬ. Слабак! Сам не умеешь, а других учишь.

МИХАИЛ. Сравнил! Когда человек погружён в науку, у него времени нет на спорт.

ИГОРЬ. Учёный должен заниматься спортом. Иначе у него мозги засохнут.

МИХАИЛ. Учи-учи, от чего у учёного мозги засыхают! Много ты знаешь!

ТЁТЯ НЮША. Кстати, Миша, позволь полюбопытствовать, чем именно ты занимаешься? Каким направлением в науке?

МИХАИЛ. Генной инженерией. Есть такая область в науке – прикладная генная инженерия.

ТЁТЯ НЮША. А если подробнее, но не слишком?

МИХАИЛ. Если коротко, то прикладная генная инженерия ставит перед собой цель конструирования рекомбинантных молекул ДНК. При внедрении в определенный генетический аппарат они могут придавать организму полезные для человека свойства. К примеру, можно получать так называемые «биологические реакторы», то есть животные, растения и микроорганизмы, которые продуцировали бы вещества, фармакологически важные для человека. Например…

ТЁТЯ НЮША. Стоп, хватит! Больше не надо. Я не такая умная, как может показаться на первый взгляд. (Игорю.) Гордись, папочка! Если бы у всех были такие способные дети, наша страна обогнала бы не только Америку, но и… но и… Любых инопланетян.  Ну что, пощадим обоих на первый раз?

ИГОРЬ (снисходительно). Так уж и быть, вставайте. Эх вы, даже трёх раз не отжались! Ладно, первый раз прощается. Пользуйтесь моей добротой.

МАРИЯ (мужу). Один к одному повторяет твои слова. Какой-то кошмар! Странно, что я раньше не обращала на них внимания.

МИХАИЛ. Там и твоих слов хватает.

ИГОРЬ. Разговорчики! А теперь живо умываться и чистить зубы! Чего застыли — бегом!

МИХАИЛ. Ты как разговариваешь с родителя… (Закусывает губу. Марии.) Завтра какой день? Понедельник?

МАРИЯ. Понедельник.

МИХАИЛ. Так вот, если только мы доживём до понедельника…

МАРИЯ. Будем надеяться.

ИГОРЬ. Надейтесь, надейтесь. А пока в ванную. Да не забудьте помыть шею с мылом!

Мария и Михаил уходят.

ИГОРЬ (самодовольно). Ну, как я их?

ТЁТЯ НЮША. Круто.

ИГОРЬ. У меня не забалуешь.

ТЁТЯ НЮША. А скажи-ка, дружок, что делает обычно папа по выходным в это время?

ИГОРЬ. Пока мама готовит завтрак, читает научные статьи, а иногда ремонтирует, если что-то сломается.

ТЁТЯ НЮША. Вот как? Он ещё и мастер на все руки?

ИГОРЬ. О. вы не знаете папы. Он всё умеет. Недавно, например, починил холодильник, который перестал греть.

ТЁТЯ НЮША. Ты хочешь сказать: охлаждать.

ИГОРЬ. Ну да, охлаждать.

ТЁТЯ НЮША. Какой молодец!

ИГОРЬ. Всё умеет.

ТЁТЯ НЮША. Последуем же его примеру. Пока Элла готовит завтрак, почитай, дружок, и ты какую-нибудь хорошую книгу. Ты что больше любишь: приключения, открытия, детективы?

ИГОРЬ. А можно я попробую починить настольную лампу у отца в кабинете? Там что-то с контактом.

ТЁТЯ НЮША. А справишься?

ИГОРЬ. Фигня, запросто справлюсь. Всего и делов: соединить два проводка.

ТЁТЯ НЮША. Ну, если ты так уверен, попробуй. Когда завтрак будет готов, я позову.

ИГОРЬ. Спасибо!

Уходит.

ТЁТЯ НЮША. Какой милый мальчик! Даже не верится, что он способен грубить родителям. Итак, что мы имеем на данный момент? Родители и дети наконец-то поменялись ролями и, кажется, смирились с происходящим. Стало быть, продолжаем в том же духе. Однако нельзя расслабляться ни на минуту. В таких деликатных делах осечка возможна в любой момент. Надеюсь, педагогическое чутьё не подведёт меня и на сей раз.

Бурно дискутируя, появляются Мария и Михаил.

МАРИЯ. Я тебя очень прошу: наберись терпения.

МИХАИЛ. Но я не хочу набираться твоего так называемого терпения. Неужели ты не видишь: этот щегол буквально издевается над нами. Я, взрослый человек, должен подчиняться какому-то недорослю, который только и ждёт момента, чтобы лишний раз унизить отца.

МАРИЯ. Пожалуйста, изволь выбирать слова!! Не недоросль, а твой родной сын. Ты же сам согласился с правилами игры.

МИХАИЛ. На свою голову. Глупые правила.

МАРИЯ. А по-моему, в них что-то есть. Я даже начинаю склоняться к мысли, что это так или иначе  поможет нам разобраться в наших проблемах. Тем более, всего один день. Уж как-нибудь потерпи.

МИХАИЛ. Не желаю даже одной минуты.

ТЁТЯ НЮША (в сторону). Похоже, я поспешила с выводами. (Вслух.) Простите, ванная комната освободилась?

МИХАИЛ.  Не понял, причём тут ванная комната? (Спохватывается.) Ах, да! Конечно, свободна. Вас проводить?

ТЁТЯ НЮША. Нет, спасибо, это я так, к слову, чтобы разговор поддержать. Извините, что невольно оказалась свидетелем вашей дискуссии. Если я правильно поняла, ты, Михаил, наотрез отказываешься продолжать игру?

МАРИЯ (поспешно). Нет-нет, он не отказывается. Это он так…. Лёгкое помутнение…Ты ведь не отказываешься, а, Миша?

МИХАИЛ (наигранно). Напротив, я счастлив, что участвую в ней!

МАРИЯ. Вот видите, он счастлив.

ТЁТЯ НЮША. Иногда понять человека превратно легче, чем понять его правильно.

МИХАИЛ. Скажите, а на Камчатке тоже есть семьи, в которых дети и родители перестают понимать друг друга?

ТЁТЯ НЮША. Сколько угодно. Или ты думаешь, на Камчатке народ из другого теста? Или они по-другому воспитывают детей и у них отсутствует конфликт поколений? Заверяю тебя, со времён Адама люди на всём земном шаре нисколько не изменились. Ещё древние греки писали, что… Впрочем, я, кажется, перехожу на менторский тон. Оставим греков в покое. А вот тебе я позволю задать вопрос: ты твёрдо остаешься в игре? Я спрашиваю лишь с той целью, чтобы дядя Яша…

МАРИЯ (воздевает руки). Тётя Нюша, мы же договорились! Не выходит он, не выходит!

МИХАИЛ (смиряясь с неизбежным). Да уж взяли вы меня в оборот.

МАРИЯ. Я же говорила: лёгкое помутнение. Совсем лёгкое. Было – и прошло.

ТЁТЯ НЮША. Вот и чудесно!

МАРИЯ. А кстати, где дети?

ТЁТЯ НЮША. Какие дети? Ты хочешь сказать: родители?

МАРИЯ. Ну да, мама с папой?

ТЁТЯ НЮША. Насколько мне известно, выполняют свои родительские обязанности. Мама на кухне готовит завтрак, а папа чинит в кабинете настольную лампу. (Михаилу.) Она на самом деле сломалась?

МИХАИЛ. Да, перегорел проводок. И он сам решил починить?

ТЁТЯ НЮША. Представь себе.

МИХАИЛ. Странно. Раньше он никогда не проявлял подобной готовности. Даже любопытно: справится или нет?

МАРИЯ. Вы сказали, что м-м-мама готовит завтрак?

ТЁТЯ НЮША. Готовит. Я лично попросила её об этом.

МАРИЯ. А что именно она собирается нам подать?

ТЁТЯ НЮША. О, не волнуйся, это будет ваш традиционный завтрак: овсяная каша и гренки на молоке с маслом.

МАРИЯ. Но она же никогда не готовила ни то, ни другое.

ТЁТЯ НЮША. Лиха беда – начало. Пусть попробует. Конечно, плохо, что ты никогда её этому не учила?

МАРИЯ. Зачем? Ей бы с уроками справиться да заниматься вокалом.

ТЁТЯ НЮША. Сейчас бы ей эти навыки пригодились.

МИХАИЛ. Схожу-ка я посмотреть, как он справляется с ремонтом лампы.

ТЁТЯ НЮША. Не стоит! Не хватало только, чтобы дети контролировали родителей.

МИХАИЛ. Скорей бы уж закончился этот день!

МАРИЯ. Время и так летит незаметно.

МИХАИЛ. Побыстрей бы уж. Иначе я либо сорвусь, либо навсегда останусь ребенком. Ты бы хотела иметь мужа-ребёнка?

МАРИЯ. Спаси и помилуй. Представляю, как отнесутся у меня на работе к известию, что моему мужу тринадцать лет.

 

Со стороны кухни доносится придушенный крик, заставляющий насторожиться присутствующих. И почти сразу из-за кулис появляется Элла, держа на вытянутых руках две вилки с насаженными на них дочерна обгоревшими ломтями – результат её трудов по приготовлению гренок. Глаза девочки полны слёз.

 

МАРИЯ. Что это?

ЭЛЛА. Г-г-гренки.

МИХАИЛ. Больше похоже на угольный брикет для камина.

ЭЛЛА. Нет, гренки, только они у меня чуть-чуть пригорели.

МИХАИЛ. Ты называешь это – чуть-чуть? Да их даже попробовать страшно, не то что есть. По-моему, это просто активированный уголь, а не гренки. Вот когда у меня испортится желудок, тогда я его приму – как лекарство.

ЭЛЛА. А я пробовала.

МИХАИЛ. И как?

ЭЛЛА. Хрустят.

МИХАИЛ. Ещё бы не хрустеть. Уголь тоже хрустит.

МАРИЯ. Н-да, с гренками получилось не очень. Видимо, ты их жарила на слишком большом огне.

ТЁТЯ НЮША. Девочка впервые самостоятельно готовила завтрак. Ничего удивительного в том, что эксперимент оказался не слишком удачным. В другой раз, надеюсь, она приготовит гренки намного лучше.

МИХАИЛ. А я надеюсь, что их приготовит другая мама.

МАРИЯ. Это моё упущение.

ЭЛЛА. Так  что же мне с ними делать?

МИХАИЛ. Отправить в мусорное ведро, что же ещё.

ТЁТЯ НЮША. (Элле.) Но овсяная каша, надеюсь, у тебя получилась на славу?

ЭЛЛА. Не совсем. Я зазевалась, и она выкипела на плиту. Но я её собрала и вернула в кастрюлю.

МАРИЯ. О господи, только этого не хватало! Даже кашу не сумела толком сварить! И много выкипело?

ЭЛЛА. Немного. Примерно две трети.

МАРИЯ. Две трети по-твоему немного?

ЭЛЛА. Ну да. Вот если бы вся каша.

МАРИЯ. Это будет самый диетический завтрак в моей жизни.

МИХАИЛ. Ещё бы!

МАРИЯ. Как-нибудь перебьёмся.

ТЁТЯ НЮША. А я повторяю: ничего страшного! Завтрак не должен быть непременно сытным. Был бы полезным.

МИХАИЛ. Не отравимся – и то хорошо.

ТЁТЯ НЮША. Мне ещё ни разу не приходилось слышать, чтобы кто-нибудь  отравился овсяной кашей.

МИХАИЛ. В принципе я могу вообще не завтракать. Вы ешьте, а я потерплю до обеда.

ТЁТЯ НЮША. Вот этого я не рекомендую. Семейный завтрак предполагает присутствие всех членов семьи за столом. Где вы обычно завтракаете: в гостиной или на кухне?

МАРИЯ. Обычно на кухне. Но сегодня собирались в гостиной.

ТЁТЯ НЮША. Отлично! Несите тарелки, ложки, что там положено.

ЭЛЛА. Мама, ты мне поможешь?

МАРИЯ. Ты к кому обращаешься?

ЭЛЛА. К тебе.

МАРИЯ. Тогда запомни: сегодня я твоя дочка, а мама — ты.

ЭЛЛА. Это ужасно.

МАРИЯ. Что именно?

ЭЛЛА. Быть мамой. Я  уже расхотела.

МАРИЯ. Терпи. Прочувствуй, как непросто быть мамой.

ЭЛЛА. Я уже чувствую.

МАРИЯ. Ладно, мамочка, пошли на кухню. Так уж и быть, помогу тебе сервировать стол.

Уходят в сторону, противоположную той, куда удалился Игорь.

МИХАИЛ. Что-то долго нет Игоря.

ТЁТЯ НЮША. Всё ещё чинит лампу.

МИХАИЛ. А я боюсь, не случилось ли с ним чего.

ТЁТЯ НЮША. А что с ним может случиться?

МИХАИЛ. В принципе, ничего.

ТЁТЯ НЮША. Вот и не будем мешать ребёнку. Иначе он никогда не повзрослеет. Соединить два проводка всё-таки проще, чем поджарить гренки или сварить овсяную кашу.

МИХАИЛ. Кому как. Мне, например, никогда не приходилось варить овсяную кашу. Да и вообще я от неё не в большом восторге.

ТЁТЯ НЮША. А я на ней, можно сказать, выросла. Мама обожала овсянку. Она считала её самой полезной крупой на свете.

МИХАИЛ. Когда нет ничего другого… Теперь я понимаю, почему Мария тоже обожает овсянку.

За кулисами раздаётся истошный крик и на сцене появляется Игорь. Его правая рука висит плетью, левой он держится за голову. Охая, стеная и сильно прихрамывая на левую ногу, он неловко ковыляет по сцене.

ИГОРЬ. Ой, ой, ой, не могу!

МИХАИЛ. Что такое?

ИГОРЬ. Правая рука!

МИХАИЛ. Что с ней!

ИГОРЬ. Отнялась!

МИХАИЛ. Этого только не хватало! Каким образом?

Тем временем в комнату на крик одновременно вбегают встревоженные Мария и Элла. Оценив обстановку, Мария бросается к стонущему Игорю.

МАРИЯ. Игорёк, ты ушибся?

ИГОРЬ. Ой, рука, ой, не могу поднять!

МАРИЯ (пробует взять сына за травмированную руку). Так — больно? Нет? А так?

ИГОРЬ (отдёргивает руку). Не так сильно!

МАРИЯ. Всё ясно. У мальчика травма руки. И как тебя угораздило? Обо что-то ударился?

ИГОРЬ. Не я, а меня ударило.

МИХАИЛ. А-а-а, догадываюсь: шибануло током.

ИГОРЬ (кисло). Не то слово. Так шибануло, что чуть в стену не врезался.

МИХАИЛ. С электричеством шутки плохи.

ИГОРЬ. Но я же не знал, что оно шибает.

МИХАИЛ. Чему вас только в школе учили?

ИГОРЬ. Так то теория.

МИХАИЛ. Должно быть, не вытащил вилку из розетки.

ИГОРЬ. Ага, забыл.

МИХАИЛ. Вот и заработал на практике. Подойди-ка сюда!

Игорь делает шаг и вскрикивает от боли в ноге.

МИХАИЛ. Ещё и нога. А с ней-то что приключилось? Тоже удар током?

ИГОРЬ. Нет, это я саданул босыми пальцами по ножке стола, когда вскочил со стула.

МИХАИЛ. Ты же был в тапочках.

ИГОРЬ.  А я их скинул.

МАРИЯ (чуть не плача). Одно другого не легче! Он ещё и ногу поранил! Сильно болит?

ИГОРЬ. Ужасно сильно. Особенно большой палец.

МАРИЯ. Покажи! (Осматривает ступню). Типичная гематома! Как посинел!

ИГОРЬ. Ой, осторожней!

МАРИЯ. Что будем делать?

МИХАИЛ. Рецепт простой: отрезать – и дело с концом. Чтобы долго не мучился.

МАРИЯ. Остряк. А если серьёзно?

ТЁТЯ НЮША. Ушиб, конечно, приличный, но не настолько, чтобы лететь в травмпункт. (Обращает внимание на то, что Игорь упорно продолжает держаться левой рукой за голову.) Кстати, а что у тебя с головой? Надеюсь, она-то в порядке?

ИГОРЬ. Не совсем. Я, когда побежал, трахнулся о дверной косяк.

МАРИЯ. И именно головой! Какой ужас! Так можно заработать сотрясение мозга.

МИХАИЛ. Ну почему же сразу сотрясение?

ИГОРЬ. А что же ещё?

ЭЛЛА. Бедняжка!

МАРИЯ. Решено: немедленно вызываем скорую!

МИХАИЛ. Минуточку. (Игорю.) Ну-ка, смотри внимательно на мой палец. (Водит указательным пальцем перед лицом сына слева направо и справа налево.) Успеваешь следить?

ИГОРЬ. Ага.

МИХАИЛ. С какой стороны сейчас палец?

ИГОРЬ. Справа.

МИХАИЛ. А сейчас?

ИГОРЬ. Слева.

МИХАИЛ. Уже хорошо. Голова не кружится?

ИГОРЬ (начинает усиленно крутить головой). Не пойму.

МИХАИЛ. Да не крути, смотри прямо. Теперь кружится?

ИГОРЬ. Вроде нет.

МИХАИЛ. А тошнота к горлу не подступает?

ИГОРЬ. Чего?

МИХАИЛ. Не тошнит, спрашиваю?

ИГОРЬ. Немного – от голода. Когда завтракать будем? Жрать охота.

МИХАИЛ. Фу, отлегло! Жив-здоров наш герой! Нет у него никакого сотрясения мозга.

ИГОРЬ. А голова всё равно трещит.

МИХАИЛ. Где именно, покажи?

ИГОРЬ (указывая на середину лба). Вот здесь.

МИХАИЛ (приглядевшись). Да, небольшой синячок есть. Повезло тебе, парень, отделался банальным ушибом, Могло быть и хуже.

ИГОРЬ. Куда хуже? Тут болит, тут болит, тут болит.

МИХАИЛ. Прямо заслуженный инвалид республики.

МАРИЯ. Оставь его. Ребёнку надо прийти в себя. Присядь, пожалуйста! Осторожней! (Устраивает Игоря на тахте.) Откинь голову на спинку. Так полегчало?

ИГОРЬ. Немного.

МИХАИЛ. Эх ты, мастер-ломастер! Простую лампу – и ту починить не смог.

МАРИЯ. Не придирайся к ребёнку, ему и без того тошно.

МИХАИЛ. Я лишь хотел сказать, что любое дело требует знаний и навыков.

МАРИЯ. А я хочу заявить, что мы, по-моему, заигрались. И вот результат: один едва не стал инвалидом, другая оставила нас без завтрака. Если и дальше продолжать в том же духе, то нас ждёт печальный конец:  мы или переругаемся друг с другом, или… или…. Одним словом, я предлагаю остановиться пока не поздно. Признаем честно, эксперимент оказался неудачным. Такое бывает. Не все эксперименты должны непременно заканчиваться успехом. Что скажете, тётя Нюша?

ТЁТЯ НЮША. Извините, но моё мнение в данном случае не имеет значения. Вы участвуете в эксперименте, вам и решать.

МАРИЯ. Тогда предлагаю голосовать. Игорёк, ты «за» или «против»?

ИГОРЬ. «За» — что?

МАРИЯ. За то, чтобы прекратить эксперимент.

ИГОРЬ. А «против» — чего?

МАРИЯ (замявшись). Против того, чтобы его продолжать.

ИГОРЬ. Так это что в лоб, что по лбу.

МАРИЯ. Вот я и говорю…

ИГОРЬ. Я согласен!

МАРИЯ. Один – «за». А ты, Элла?

ЭЛЛА. Я – как все.

МАРИЯ. Значит, тоже «за». (Мужу.)  А тебя, полагаю, и спрашивать не стоит.

МИХАИЛ. Обеими руками.

МАРИЯ. Вот и отлично! (Элле.) Постановили единогласно. С этого момента эксперимент прекращается. Идём, дочка, накрывать на стол.

ЭЛЛА. А что с гренками?

МАРИЯ. Что-нибудь да придумаем.

Элла и Мария уходят.

МИХАИЛ. Фу, гора с плеч. Не зря я с самого начала утверждал, что этот эксперимент до хорошего не доведёт. Наконец-то всё стало на свои места.

ТЁТЯ НЮША. Так какие у нас на сегодня планы?

МИХАИЛ. Кое-какие намётки есть. За завтраком и обсудим. Если не ошибаюсь, для начала Маша предлагает прогуляться всей семьёй в Третьяковку.

ТЁТЯ НЮША. Отличное предложение. Я и сама планировала туда пойти.

Громкий звонок на мобильный телефон Игоря.

ИГОРЬ (доставая телефон из кармана брюк). Алло? Привет! Подожди минутку.

Отходит в дальний угол гостиной. О чём разговор, не разобрать, слышны лишь неразборчивые звуки да редкие междометия типа «ага»», «окей», «супер».

ТЁТЯ НЮША (тем временем продолжая разговор с Михаилом). С удовольствием прогуляюсь в Третьяковку. Сколько же лет я в ней не была?! А ведь когда-то сама водила туда школьные классы.

МИХАИЛ. А что ещё вы хотели бы посмотреть?

ТЁТЯ НЮША. Пожалуй, что-нибудь из современных достопримечательностей. Что посоветуешь?

МИХАИЛ. Дайте подумать. Есть! Прогулку в парк «Зарядье», который разбили на месте гостиницы «Россия». Уж её-то вы помните.

ТЁТЯ НЮША. Ну как же.

МИХАИЛ. Заверяю, получите огромное удовольствие. Он пользуется даже большей популярностью, чем Московский кремль, честное слово! Правда, в выходные дни там масса гуляющих.

ТЁТЯ НЮША. Этим меня не напугаешь. С удовольствием прогуляюсь!

МИХАИЛ. Кроме того, у нас приготовлен для вас небольшой сюрприз, но об этом вам сообщит немного позже лично Мария, поскольку это её идея.

ТЁТЯ НЮША. А почему не сейчас?

МИХАИЛ. Маша просила не говорить.

ТЁТЯ НЮША. Да ладно секретничать! Как все женщины, я до смерти любопытна. Обещаю не проболтаться. Сделаю изумлённый вид и вот такие глаза, притворюсь, что в первый раз слышу.

МИХАИЛ (мнётся). Вы меня толкаете на сделку с совестью…

ТЁТЯ НЮША. Ну же, ну, поступись! Один только раз.

МИХАИЛ. Так уж и быть… Выдам секрет. Короче, мы достали билеты в Большой театр на балет «Щелкунчик». Вы ведь поклонница балета.

ТЁТЯ НЮША. Обожаю. Особенно в Большом. Но откуда Маше это известно?

МИХАИЛ. Понятия не имею.

ТЁТЯ НЮША. Опять тайна. Впрочем, догадываюсь: моя сестра, её покойная мать, ведь тоже была страстной балетоманкой, не пропускала ни одной премьеры. Это у нас семейное.

МИХАИЛ. Только пусть Маша по-прежнему думает, что вы ничего не знаете.

ТЁТЯ НЮША. Не беспокойся, я рассыплюсь тысячью благодарностей.

Тем временем Игорь завершает разговор и возвращается к старшим.

ИГОРЬ. К сожалению, папа, я не смогу составить вам компанию в Третьяковку.

МИХАИЛ. Причина?

ИГОРЬ. Олег приглашает меня к себе в гости.

МИХАИЛ. Прямо сейчас?

ИГОРЬ. Ну, не прямо, но в течение полутора-двух часов я обещал приехать.

МИХАИЛ. Подожди, а как же наша договорённость?

ИГОРЬ. Прогуляетесь без меня. Одним человеком больше, одним меньше. Какая разница?

МИХАИЛ. То есть как? Ты хочешь бросить нас ради какого-то приятеля?

ИГОРЬ. Почему какого-то?  Ты его отлично знаешь. Мы уже много лет дружны.

МИХАИЛ. Причём тут дружба? Мы же решили всей семьёй пойти в Третьяковку. Тем более с тётей Нюшей. Нет, так дело не пойдёт. Немедленно откажись!

ИГОРЬ. Не могу. Я уже обещал.

МИХАИЛ. А совесть у тебя есть? Я требую, чтобы ты немедленно перезвонил своему приятелю и отменил встречу.

ИГОРЬ. Сказал — не могу. У нас важное мероприятие.

МИХАИЛ. Какое мероприятие? Думаешь, не догадываюсь, для чего он тебя зовёт? Да у тебя на лице написано. Устроите очередной батл на компьютере – вот и всё ваше мероприятие.

ИГОРЬ. А если и так. Что в этом плохого?

МИХАИЛ. То и плохо, что вы впустую угробите уйму времени, вместо того, чтобы воспользоваться им с пользой для дела.

ИГОРЬ. Тоже мне дело!

МИХАИЛ (к тёте Нюше). Слышите? Он ещё сравнивает компьютерную игру с походом в сокровищницу русской культуры?  Меняет тупые клики на духовную атмосферу музея! Ужас какой-то! Так вот, заявляю при тёте Нюше: никуда я тебя не отпускаю. Будешь весь день с нами, с нашей семьёй. (Тёте Нюше.) Разве я не прав?

ТЁТЯ НЮША. Полагаю, что прав.

ИГОРЬ. Но я же обещал. А когда человек дал слово, он должен его держать. Иначе его перестанут уважать. (Тёте Нюше.) Ведь так?

ТЁТЯ НЮША. Слово, конечно, надо держать.

МИХАИЛ. Получается, что мы оба правы.

ТЁТЯ НЮША. Получается – так.

МИХАИЛ. И что нам делать?

ИГОРЬ. Ничего. Просто я правее.

МИХАИЛ. Ты вначале научись правильно выражаться по-русски. Он, видите ли, правее. А я, выходит, левее. Грамотей!  Одним словом, никуда ты не пойдёшь. Немедленно свяжись со своим приятелем и передай, что ты передумал.

ИГОРЬ. Не позвоню, потому что не передумал.

МИХАИЛ (повышая голос). Зато я за тебя передумал.

ИГОРЬ (тоже начиная форсировать голос). Хватит за меня думать! Я уже взрослый. Как-нибудь сам решу.

МИХАИЛ. Запел, соловей! Не рано ли? Вот когда начнёшь самостоятельно зарабатывать деньги, тогда…

ИГОРЬ. Опять ты про своего Рокфеллера…

МИХАИЛ. Хотя бы и про него. Весьма поучительный пример для подражания.

ИГОРЬ.  Да? А я вот напишу Рокфеллеру, что он дурак, если заставляет детей работать при таки-то деньжищах. Только зря мучает.

МИХАИЛ. Пиши, пиши. Рокфеллер только и ждёт твоего письма. Должно быть, сидит и ждёт, когда мальчик Игорь пришлёт ему письмо с поучением, как надо воспитывать детей. Короче, рано тебе ещё пускаться в самостоятельное плавание.

ИГОРЬ. Вовсе не рано. Когда-то же надо начинать!

МИХАИЛ. Оп-ля! И непременно сегодня? Решил начать бегать, ещё не научившись ходить?

ИГОРЬ. Тётя Нюша, ну почему я должен обязательно идти в Третьяковку, если я не хочу?

ТЁТЯ НЮША. Сама удивляюсь. (Михаилу.) Не отпустить ли нам  молодого человека? Зачем принуждать, если он решительно против? Правда, я весьма сомневаюсь, что дядя Яша одобрил бы его поступок.

ИГОРЬ. Опять дядя Яша! Причём тут он?

МИХАИЛ. Всё, прекращаем дискуссии на данную тему. Ни к какому приятелю сегодня ты не пойдёшь, заруби себе на носу.

ИГОРЬ. Нет, пойду!

МИХАИЛ. Нет, не пойдёшь!

ИГОРЬ. Нет, пойду!

МИХАИЛ (в гневе вскакивает, с грохотом роняя стул). А я сказал, не пойдешь!

На шум вбегают Мария и Элла. В руках у Марии тарелки, у Эллы – кастрюля с кашей.

МАРИЯ. Что за шум? Опять что-то не поделили?

МИХАИЛ. Да вот, полюбуйся на своего сынка. Решил испортить нам выходной день. Ему позвонил Олег, — ну, ты знаешь этого лоботряса, — и Игорь не нашёл ничего лучшего, как пообещать ему…

ИГОРЬ. Никакой он не лоботряс.

МИХАИЛ. Такой же лоботряс, как и ты.

ИГОРЬ. Опять оскорбляешь.

МАРИЯ. Перестаньте пикироваться. Так что он ему пообещал?

МИХАИЛ. Прямо сейчас, вернее, после завтрака поехать к нему домой.

МАРИЯ. Зачем?

МИХАИЛ. Просто так. Тот поманил его на компьютерный батл, вот он и клюнул.

МАРИЯ. Подождите, а как же наш семейный поход в Третьяковку? Тем более с тётей Нюшей?

МИХАИЛ. И я о том же. Игра для него важнее семейных ценностей.

ИГОРЬ. Я уже два раза был в Третьяковке. Хватит!

МИХАИЛ. Оцени уровень культуры. Люди по сто раз ходят в музей, всякий раз наслаждаясь шедеврами живописи, и им не скучно, а он решил, что двух раз ему достаточно по гроб жизни.

ИГОРЬ. Кому как, а мне — за глаза.

МИХАИЛ. Да что ты говоришь!? Тогда, дорогой сынок, не назовёшь ли ты нам имена художников, которые выставлены в Третьяковке? Или названия их картин? Кого ты помнишь?

ИГОРЬ (неуверенно). Ну, многих.

МИХАИЛ. Многих не надо, назови хотя бы одного-двух. Смелее, мы ждём!

ИГОРЬ. Сейчас вспомню… Этот, как его… на букву П… Ну, этот…

МИХАИЛ. Громче, не слышу. Как фамилия?

ИГОРЬ. Достоевский, вроде.

МИХАИЛ. Кто? Достоевский? Я не ослышался? Достоевский – художник? А кто второй? Может, Пушкин?

МАРИЯ (всплескивает руками). Игорёк! Какой Достоевский!

МИХАИЛ. Не мешай, мать, пусть говорит! Достоевский так Достоевский, не вижу разницы! А какие картины он написал? Ну, постарайся вспомнить! Напряги память!

ИГОРЬ (морщит лоб). Сейчас не смогу. Ничего не приходит в голову.

МИХАИЛ. И не придёт. Хорошо, что хоть художника вспомнил. Оцените уровень культуры. Да и в музее ли только дело? В кои-то веки решили всей семьёй… (Не договаривает.) Короче, будет, как я сказал. Достоевский – художник! Надо же такое придумать!

ИГОРЬ. Вот как! Ну, хорошо же! В таком случае я отказываюсь быть вашим сыном.

МАРИЯ. В каком смысле?

ИГОРЬ. А в таком, как договаривались с тётей Нюшей. Требую продолжения игры.

МАРИЯ. Какой игры?

ИГОРЬ. В шиворот-навыворот. Хочу опять быть вашим отцом. Весь сегодняшний день. Только при этом условии я иду в Третьяковку.

МАРИЯ. Но мы же только что решили…

ИГОРЬ. А я передумал. Хочу снова побыть в родительской шкуре. (Элле.) Ну-ка, мать, гони кашу на стол и тащи свои горелые гренки. Будем завтракать.

ЭЛЛА. Зачем? Кто их есть будет?

ИГОРЬ. Мы и будем, все будем! Какие есть, такие и будем. Пока не научимся готовить нормальные. Пусть у нас будет всё, как у Рокфеллеров. Правильно, тётя Нюша?

 Элла нерешительно ставит кастрюлю на стол, но не уходит, ожидая, что будет дальше.

 ИГОРЬ (Марии). А ты, дочка, чего застыла? Ставь тарелки на стол, пока не разбились. Ох, эти дети, ничего не умеют делать!

Мария поспешно ставит тарелки на стол.

ИГОРЬ. Так, нормалёк. Что дальше? Ага! (Обоим родителям.) А теперь марш мыть руки перед едой! Хватаются за что ни попадя, а потом с грязными руками садятся за стол.

МИХАИЛ. Ну нет, это уже переходит все границы. Раскомандовался!

ИГОРЬ. Ты как с отцом разговариваешь? Учишь вас, учишь — всё бестолку. Никакой культуры общения. Сказал – марш в ванную, значит, в ванную.

МАРИЯ. Знакомые нотки. Как легко дети усваивают всё дурное, и как тяжело даётся им всё хорошее.

ИГОРЬ. Сами виноваты. (Родителям.) Вы ещё не ушли?

МАРИЯ. Уходим, уходим.

МИХАИЛ. Минуточку… Я не позволю, чтобы какой-то  мальчишка…

ИГОРЬ. Не мальчишка, а Игорь Михайлович, к твоему сведению.

МИХАИЛ. Смотрите, как вошёл в роль! Запомни: я – твой отец!

ИГОРЬ. Нет – я!

МИХАИЛ. Нет — я!

ИГОРЬ. А я сказал — я. Выбирайте: или я целый день отец, а Элла – мать, или я ухожу к Олегу.

МИХАИЛ. Я тебе уйду!

ТЁТЯ НЮША. Нарыв прорвался.

МАРИЯ. Господи, голова кругом!  (Михаилу.) Мишенька, ну уступи, что тебе стоит. Будь умнее. Пусть до него дойдёт, ка нелегко быть родителем.

МИХАИЛ. И ты туда же?!

МАРИЯ. А куда ж мне ещё? Я понимаю, ты прав. Но с другой стороны…

МИХАИЛ. С какой —  другой? В таких делах двух сторон не бывает. Уступишь ему один раз, так он потом всю жизнь будет сидеть на шее.

МАРИЯ. Что же делать?

МИХАИЛ. Выбирай: мы или они?!

МАРИЯ. Игорь, может, ты всё-таки передумаешь?

ИГОРЬ. Ни за что!

МИХАИЛ. Ну, кто прав? Теперь убедилась? Это не дети, это… это… пираньи.

МАРИЯ (растерянно). Тётя Нюша?

ТЁТЯ НЮША. К сожалению, ничем не могу помочь.

МАРИЯ. Что нам делать?

ТЁТЯ НЮША. Полагаю, послушаться Игоря.

МАРИЯ. Как, вы на его стороне?

ТЁТЯ НЮША. В условиях, когда отсутствует консенсус… игра должна быть продолжена.

ИГОРЬ (торжествующе). Поняли? Так кто прав?

МАРИЯ. Я в шоке! Эллочка…

ЭЛЛА. Я тебе не Элла, а мама.

МАРИЯ. Это закат!

МИХАИЛ. Всеобщее помешательство, иначе не назовёшь.

ИГОРЬ. Но-но, разговорчики!

МАРИЯ. Бедный дядя Яша, что он подумает, когда узнает про весь этот кошмар? Со стыда сгореть! Так что нам делать?

ИГОРЬ. Я же сказал: идите мыть руки.

ЭЛЛА. А после завтрака ты исполнишь нам какую-нибудь миленькую музыкальную пьеску, например, каватину Розины из «Севильского цирюльника».  А мы с удовольствием послушаем.

МАРИЯ. Зачем?

ЭЛЛА. Чтобы доставить удовольствие тёте Нюше.

МАРИЯ. Но я не умею петь. У меня отсутствует музыкальный слух.

ЭЛЛА. Пустяки! У меня тоже нет слуха, но я же пою.

МАРИЯ. У тебя есть слух. Твоя проблема заключается в том, что ты не хочешь как следует заниматься вокалом.

ЭЛЛА. И у тебя есть слух. У всех людей есть музыкальный слух. Ты просто себя не знаешь.

МАРИЯ. Всё, с меня тоже достаточно! Я отказываюсь быть матерью этих детей. Тётя Нюша, заберите меня! Прочь из Москвы, хочу на Камчатку!

МИХАИЛ. И я с тобой. Мы вместе уедем, если тётя Нюша не возражает. Человек с моим образованием и профессией сумеет найти работу в любом месте. Как вы считаете?

ТЁТЯ НЮША. Можешь не сомневаться.

МИХАИЛ. Вот видите! Значит, я тоже еду.

МАРИЯ. Прекрасно! Завтра же начнём собирать вещи.

ЭЛЛА (растерянно). А как же мы?

МАРИЯ (задумывается). Действительно, о вас-то мы не подумали? (Михаилу.) А кто с ними останется?

МИХАИЛ. Никто. Зачем им родители, когда они сами уже достаточно взрослые. Кроме того, нельзя так просто взять и прервать учёбу. Это было бы неразумно.

МАРИЯ. Иными словами, ты предлагаешь…

МИХАИЛ. Я предлагаю предоставить им полную свободу. Живите, дети, одни и продолжайте учиться. Вам же надо закончить школу. А там посмотрим.

ИГОРЬ. Что? Целых восемь лет жить без родителей?

МАРИЯ. Ну, не совсем так. Мы будем вас время от времени навещать. А на каникулы забирать к себе.

МИХАИЛ. А также время от  времени навещать вас в Москве.

ЭЛЛА. Не надо навещать.

МАРИЯ. Не поняла. Ты не хочешь, чтобы мы приезжали?

ЭЛЛА. Нет, я не хочу, чтобы вы уезжали вообще.

МАРИЯ. Ты не права. Иногда детям полезно какое-то время жить без родителей. Только так ты сможешь почувствовать себя по-настоящему взрослой и даже в какой-то степени мамой.

ЭЛЛА. Но я не хочу быть мамой. Мне рано быть мамой.

МАРИЯ. Вот как? Минуту назад ты настаивала на этом.

ЭЛЛА. А теперь возражаю.

МАРИЯ. Легко же ты меняешь свои решения. (Откашливается, затем берёт ноту.) О, у меня, кажется, прорезался голос. Не попробовать ли мне спеть каватину Розины, как ты просила? Так сказать, на прощание.

ЭЛЛА. Не надо. Только не уезжай!

МАРИЯ. Нет, лучше уж я спою.

ЭЛЛА. Нет, лучше останься. Очень прошу!

МАРИЯ (якобы уступает). Умеешь ты уговаривать. Тем не менее, я ещё не дала согласие.

МИХАИЛ. А мне вот какая мысль пришла в голову. Пожалуй, я был неправ, не отпуская Игоря к приятелю. Когда мы уедем на Камчатку, ему будет уже не до компьютерных игр. Представляю, сколько дел свалится на его бедные плечи. Одна уборка квартиры чего стоит! А ведь надо ещё научиться ходить по магазинам,  покупать продукты, оплачивать коммунальные услуги. А кто будет готовить обеды?

МАРИЯ. Ну, я полагаю, Элла не бросит брата в беде и будет ему во всём помогать. Мы оставим им нашу любимую поваренную книгу о вкусной и здоровой пище? Как ты считаешь?

МИХАИЛ. Придётся. На какие жертвы не пойдёшь ради родных детей.

МАРИЯ. Вот только где они найдут на всё время? Им ведь ещё учиться и учиться в школе.

МИХАИЛ. К тому же непонятно, кто будет проверять их домашние задания?

МАРИЯ. И помогать решать задачки.

МИХАИЛ. Придётся самим себя контролировать. Нас ведь уже не будет. Бедные дети! Несладко же им придётся.

МАРИЯ. Ох, как несладко! Жалко до слёз.

ИГОРЬ. А я не согласен.

ЭЛЛА. И я  не согласна.

МИХАИЛ. Не понял? С чем именно не согласны?

ИГОРЬ. Со всем сразу.

МИХАИЛ. Так не бывает. Что именно вас не устраивает. Вот ты, Элла. Разве плохо научиться самостоятельно готовить обеды? Сама будешь сыта, и брата накормишь.

ЭЛЛА. Не хочу я его кормить.

МИХАИЛ. Вот те на! Начинается.

ИГОРЬ. Это почему?

ЭЛЛА. На тебя продуктов не напасешься.

ИГОРЬ. Сама ты обжора!

ЭЛЛА. Я обжора?

ИГОРЬ. А кто же ещё.

ЭЛЛА. Да я вот столечко ем.

МИХАИЛ. Тихо, тихо, мы ещё не успели уехать, а вы уже ссоритесь. Как же вы будете жить, когда мы уедем? (Игорю.) Ну а ты чем недоволен?

ИГОРЬ. Многим.

МИХАИЛ. А если конкретно?

ИГОРЬ. Собой.

МИХАИЛ. Чудак, ты просто не понимаешь, что говоришь! Подумай, какое тебе привалило счастье! Свобода, делай, что хочешь. Никто за тобой не следит, никто не контролирует, никому ты не нужен. Поезжай к своему другу, прямо сейчас. Ты свободен.

ИГОРЬ. Не хочу ехать.

МИХАИЛ. То есть как? Только что хотел и уже не хочешь?

ИГОРЬ. Уже не хочу.

МИХАИЛ. А может быть, передумаешь?

ИГОРЬ. Не передумаю.

МИХАИЛ. Дело хозяйское. Тебя за язык никто не тянул. А как насчёт Третьяковки?

ИГОРЬ. Идём все вместе.

МИХАИЛ. Да ведь ты уже был там целых два раза.

ИГОРЬ. Хоть сто раз, только бы вы не уезжали. Пожалуйста!

МАРИЯ. Что я слышу? Мальчика словно подменили.

ЭЛЛА. А я научусь готовить обеды, если ты мне поможешь.

МАРИЯ. Разумеется, помогу. Как же можно отказать ребёнку в столь благородном стремлении.

ИГОРЬ. Так вы остаётесь?

МАРИЯ. Если вы очень настаиваете.

ИГОРЬ, ЭЛЛА. Очень-очень!

МАРИЯ. Папа, ты как считаешь?

МИХАИЛ. Ну, если очень-очень …

ИГОРЬ, ЭЛЛА. Настаиваем, настаиваем!

МАРИЯ. В таком случае… придётся задержаться. Но только на некоторое время!

МИХАИЛ. А я уже вообразил себя живущим где-нибудь на Камчатке. Там ведь красивые места, а, тётя Нюша?

ТЁТЯ НЮША.  Сказочные. Одни только сопки чего стоят!

МИХАИЛ. Мечта!

МАРИЯ. А мне за дядю Яшу обидно. Он бы так обрадовался моему приезду! Жаль, не судьба.

МИХАИЛ. Ну, это мы ещё посмотрим!

ТЁТЯ НЮША. Похоже, с тех пор, как я вышла на пенсию, математика ушла далеко вперёд.

МИХАИЛ. Что вы сказали? Причём тут математика?

ТЁТЯ НЮША. Всегда считалось, что от перемены мест слагаемых сумма не изменяется.

МИХАИЛ. Всё верно.

ТЁТЯ НЮША. Выясняется, не всегда. Иногда очень даже сильно меняется.

МАРИЯ. Кажется, только теперь я начинаю по-настоящему понимать, как трудно быть ребёнком.

ИГОРЬ. А я – как трудно быть взрослым.

 

ЗАНАВЕС

Обратная связь

 

Введите имя

Введите E-mail

Введите сообщение

×